Цитаты из бойцовского клуба бессонница

Все цитаты и крылатые фразы из фильма «Бойцовский клуб»

― Меня все время спрашивают, знаю ли я Тайлера Дердена.

― На большом отрезке времени шансы каждого из нас на выживание близки нулю.

― Ведь ты же не знаешь себя, если ни разу не дрался.

Подробнее о фильме (С кем бы ты хотел подраться. )

Вот какие теглайны были у фильма:

— Лишь утратив всё до конца, мы обретаем свободу.
— Если можно проснуться в другом времени, и в другом месте, нельзя ли проснуться другим человеком?
— Интриги. Хаос. Мыло.

Чтобы еще раз вспомнить, что означает аварийный выход на высоте 30 тысяч футов. И что можно изготовить, если смешать бензин с апельсиновым соком.

― Меня все время спрашивают, знаю ли я Тайлера Дердена.

― Давно известно, мы причиняем боль тем, кому любим. Но часто бывает и наоборот.

― Арена массового поражения, а у нас места в первом ряду.

/*Рассказчик мучительно пытается понять, с чего все началось. С Боба? */

/* Краткая история времени: как-то все хреново. Икеа и бессоница. */

― Полгода я мучился бессоницей. мучился бессоницей. мучился бессоницей. При этом все становится нереальным, маячит где-то вдали. Все лишь копии. копии. копий.

― Когда освоение космоса пойдет вовсю, названия будут присваиваться в честь корпораций: созвездие Айлеа, галактика Майкрософт, планета Старбакс.

― Я листал каталоги, задаваясь вопросом: какой сервиз может служить характеристикой моей личности?

― Раньше мы зачитывались порнографией, а теперь каталогами Хорчаво.

― Эй, послушайте, я же мучаюсь!
― Вы мучаетесь? Загляните в методистскую церковь вечерком во вторник, посмотрите на больных раком яичек. Вот они мучаются.

/* И он пошел. А Тайлер Дерден уже где-то рядом. Все чаще и чаще */
/* Методистская церковьгруппа поддержки, Боб, и катарсис. */

― Давай, Корнелиус, ну поплачь.

― Я обрел свободу. Свобода есть утрата всяческих надежд.

― Даже младенцы не спят так крепко. Я пристрастился к этому.

― Я молчал, и окружающие делали вывод, что у меня совсем все плохо.

― Каждый вечер я умирал. И каждый вечер возрождался вновь. Из мертвых.

/* Марла — разрушительница идиллий */

― Будь у меня опухоль — я назвал бы ее «Марлой». «Марла» — крохотная язвочка на нёбе, которая зажила бы, если к ней не прикасаться языком; но ведь не удержаться.

― Я тебя раскусил.
― Что?
― Да. Ты — симулянтка. Ты не умираешь.

― Ты — гастролерша. Я тебя видел среди тех, у кого меланома, среди туберкулезников, среди больных раком яичек.
― Ты репетировал!
― Что именно?
― Обвинительную речь. Результат оправдал ожидания, Руперт?

― Когда думают, что ты умираешь, тебя правда слушают, а не только.
― Ждут своей очереди заговорить.

― Что ж, у нас по три, итого шесть, и еще я хочу «рак кишечника».
― Девушка неплохо осведомлена.
― Нет, нет, «рак кишечника»мой.
― Прикипел к нему? Хотел обмануть меня, а?

― Вот так я и познакомился с Марлой Сингер. Согласно ее мировоззрению, она могла умереть в любой момент, трагедия в том, говорила она, что этого не происходит.

/* Аэропорты, перелеты, одноразовые друзья */

― Ты просыпаешься в аэропорту Сиэтла, Сан-Франциско, Лос-Анжелеса. Ты просыпаешься в Охеа, в Далласе, или Вашингтоне. Тихоокеанский, Горный, Центральный часовой пояс. Час выиграл — час проиграл. Это твоя жизнь, и каждая минута — отметка об окончании какой-то ее части.

― Если можно проснуться в таком месте, где идет другой отчет времени, нельзя ли проснуться другим человеком?

― На большом отрезке времени шансы каждого из нас на выживание близки нулю.

― Детская пластинка от зубов застряла в пепельнице. Вот реклама о вреде курения.

― Папаша был тостяк. На сиденье следы горелого жира. Картина в духе авангардизма.

― И часто случаются такие аварии?
― До невероятия.
― В какой компании вы работате?
― В крупной.

/* Небо. Самолет. Тайлер Дерден */

― Аварийный выход на высоте 30 тысяч футов. Иллюзия безопасности.

― Знаете, для чего кислородные маски?
― Чтобы дышать.
― Кислород опьяняет. В катастрофической ситуации вы впадаете в панику, и вдругэйфория, покой. И вы смиряетесь.
― Вот рисунок. Аварийное приводнение. А на лицахбезмятежность, как у коров в Индии.

― В вашем смехе звучит отчаяние.

― Мыло. Я произвожу и продаю мыло. Критерий цивилизованности.

― Вы знаете, что смешав бензин с апельсиновым соком, можно изготовить напалм?

― И вам это нравится?
― Что?
― Быть умником.

― Вопрос этикета. Как повернуться, проходя мимо вас: задницей или мошонкой7

/* Поселиться у Тайлера Дердена: я не могу объяснить, почему я ему позвонил */

― Разумеется, мы не упоминаем о том, чей он, нас обязывают называть его чисто безотносительно вибратор, но только не говорить — ваш вибратор.

― У меня было все: очень приличная стереосистема, весьма респектабельный гардероб, еще чуть-чуть — и нечего желать.

― Слово дювэ знаешь?
― Плед.
― Одеяло. Всего навсего. А зачем таким как мы с тобой знать, что такое дювэ? Это необходимо для выживания, как умение добывать пищу? Нет. И кто же мы?
― Мы просто. потребители.
― Правильно! Потребители. Мы одержимы внешней атрибутикой преуспевания. Убийства, голод, преступность — все это не волнует меня. А волнуют меня знаменитости и скандалы, телевизор, где 500 каналов, чье имя на бирке моих трусов. Rogaine, Viagra, Olestra.
― Марта Стюарт.
― Нафиг Марту! Марта полирует бронзу на Титанике, мир скоро пойдет ко дну, так что пора плюнуть на все эти диваны и зелёную обивку.

― Я считаю, к черту совершенство, к черту преуспевание, я считаю, наплевать на все это. Пора эволюционировать. Возможно, что я не прав, и это — жуткая трагедия.

― Не ходи вокруг да около, а спроси.
― А это не слишком сложно?
― Сложно спросить?
― Можно, я у тебя переночую?
― Да.

/* Позвольте рассказать вам о Тайлере Дердене */

― Тут имеются интересные возможности.
― Скажем, вклеить порнографические кадры в семейный фильм.

― Никто не осознает, что он это видел.
― Крепкий большой член.

― Он был террористом в системе обслуживания.
― Он придавал отстроту салатам из омаров, чихал на меренги, плевал на тушеные овощи, а уж что до грибного супа пюре. У, это не рассказать.

/* С чего есть пошел Бойцовский клуб: первая драка */

― Ведь ты же не знаешь себя, если ни разу не дрался.

― Я не хочу умереть без единого шрама.

― Надо как-нибудь это повторить.

/* Большую часть недели мы проводили как идеальная супружская пара */

― К концу первого месяца я перестал скучать по телевизору.

― После боя громкость звуков, сопровождавших все прочее в жизни, снижалась. И все становилось по силам.

― С кем бы ты хотел подраться?
― Я со своим боссом. А ты?
― Я со своим отцом.

― Я не могу жениться. Я — тридцатилетний мальчишка.
― Мы из поколения мужчин, выращенных женщинами. Поможет ли другая женщина в решении наших проблем?

/* Добро пожаловать в бойцовский клуб! */

― Первое правило клуба: не упоминать о бойцовском клубе.
― Второе правило клуба: не упоминать нигде о бойцовском клубе.
― Третье правило клуба: боец крикнул стоп, выдохся, отключилсябой закончен.
― Четвертое: в бою участвуют лишь двое.
― Пятое: бои идут один за другим.
― Шестое: снимать обувь и рубашки.
― Седьмое: бой продолжается столько, сколько нужно.
― Восьмое и последнее: тот, кто впервые пришел в клубпримет бой.

― Мышцы новичка в бойцовском клубе походили на рыхлое тесто, через пару недель начинало казаться, будто они высечены из дерева.

― С кем бы ты подралася из знаменитых?
― Уже умерших?
― Все равно, кто круче.
― С Хемингуэем. А ты?
― С Шеффнером. Я с Уильямом Шеффнером.

― Самосовершенствование — это онанизм. А вот саморазрушение.

― В бойцовском клубе победа и поражение ничего не значили, слова не играли роли.

― Бой заканчивался, вопросы оставались неразрешенными, но ничто уже не имело значения.

― После боя мы чувствовали, что обрели спасение.

― Ну, а из исторических лиц?
― Я бы с Ганди.
― Отлично.
― А с кем ты?
― С Линкольном.
― С Линкольном?
― Угу. Высокий, руки длиннные, тощие бьются до конца.

― Девушка, что там живет, была раньше мила и обаятельна, но утратила веру в себя. Она чудовище! Она не человек, а скопище мерзости! Желаю вам спасти ее.

― Я — воспаленный желчный проток Джека.

― Боже. Да меня так не пялили с начальной школы.

/* Пора завязывать с офисом, я считаю */

― Кровь твоя?
― И моя тут есть.

― Взрыв уничтожил не просто кучу барахла, он уничтожил меня. (Выражаю благодарность Академии).

/* Семья. И Фрейд тут совсем не при чем */

― Помимо того времени, когда они трахались, Тайлер и Марла не общались. Мои родители вели себя таким же образом.

― Презерватив — хрустальная туфелька нашего поколения. Его надевают, повстречав незнакомца, ну, танцуют всю ночь, и выбрасывают. То-есть, резинку, а не человека.

― Мне снова шесть лет. Родители передают через меня сообщения друг другу.

― Ты — полнейший псих. Даже мне до тебя далеко.

/* Что будем делать? Сегодня — варить мыло */

― Как перья не цепляй — цыпленком не станешь.

― Тут важен солевой баланс, поэтому лучший жир для мыла — человеческий.

― Растопим жир — и сало всплывет. Этому учат бойскаутов.

― Сало затвердеет — сверху будет глицерин. Добавим азотной кислоты — будет нитроглицерин. Добавим азотно-кислый натрий и древесные опилки — будет динамит. Имея много мыла — можно взорвать все на свете.

/* Самый эротический момент: поцелуй Тайлера. Можно твою руку? */

― Первое мыло было изготовлено из праха героев.

― Нет, у тебя преждевременное просветление.

― Это — лучший момент в жизни, понял? А ты где-то витаешь и все мимо?

― Заткнись, парень! Каждый представлял отца Богом. Отец тебя бросил. Что это говорит тебе о Боге?

― Признай, что Богу ты не нужен. Скорее всего, что он тебя не хотел. Он тебя, похоже, ненавидит. И это не самое страшное в жизни.
― Разве?
― Он не нужен нам. Плевать нам на ад, и на рай плевать. Мынежеланные божьи дети, ну и пусть!

― Сначала ты должен смириться. Ты должен признать — без страха — что ты когда-нибуь умрешь.

― Лишь утратив все до конца, мы обретаем свободу.

― Ты знаешь Тайлера Дердена?

― Я вижу в бойцовском клубе самых сильных мужчин на свете. Огромный потенциал, и он растрачивается. Черт возьми, мы вкалываем на фабриках, и в ресторанах, гнем спину в офисах. Нас дразнят, рекламируя одежду. Мы работаем в дерьме, чтобы купить дерьмо, нам не нужное. Мы — пасынки истории, ребята. Мы не востребованы. Ни тебе великой войны, ни великой депрессии. Наша война — война духовная. Наша депрессия — наша судьба. Телевидение внушило нам веру в то, что все мы станем миллионерами, звездами кино и рок-н-ролла. Все вранье, и мы начали это осознавать. И это приводит — всех — в ярость.

/* Лу пришел. Ему придется сразиться с Тайлером и победить. Жуткое зрелище */
/* Задание на следующую неделю. Затеять драку и чтоб тебя в ней одолели */

/* Автоизбиение и выходное пособие на всю жизнь */

― Я — ухмыляющаяся месть Джека.

/* Тайлер выдумывал новые домашние задания и раздавал их в запечатанных конвертах */
/* Полиция изымает катапульты для экскрементов. Изгаженный фонтан. Пропавшие обезьяны найдены обритыми наголо */

/* Домашнее задание: жертвоприношение */

― Если за шесть недель ты не выучишься на ветеринара — ты умрешь. Беги домой. Беги, Форрест, беги.

― Слушай, мне худо.
― Представь, каково ему.

― Отринуть все, что не имеет подлинной ценности.

― Не стало Хлои. Для нее так даже лучше, видимо.

/* Так буддийские храмы испытывали кандидатов тысячи лет */

― Если волонтер молод — говоришь, ты зелен. Если стар — слишком стар.
― Волонтер?
― Если после этого он прождет три дня на улице без пищи, он будет принят для подготовки.

― Все мы превращались в тех, кем Тайлер хотел нас видеть.

― Как обезьяна перед запуском в космос. Обезьяна-космонавт. Жертвует собой ради благой цели.

― Слушайте, недоноски. Вы — не уникальны. Неповторимая красота снежинки — это не про вас. Вы — разлагающаяся органическая масса, как и все вокруг.

/* Мы уповали на Тайлера. Акты вандализма продолжаются */

― Главное правило проекта «Разгром» — не задавать вопросов.

― Я — острое ощущение отчужденности Джека.

― Я хотел застрелить каждую панду, которая не хочет трахаться для спасения биологического вида. Я жаждал открыть спускные клапаны на танкерах и загадить пляжи Франции, которых вовек не увижу. Я желал вдыхать дым.

― Что за дела, безумец?
― Хотел уничтожить что-то красивое.

/* Поездка до последней черты */

― Я хочу знать все!
― К хренам твои знания. Забыть все, что знаешь — вот, что нужно. Все, что якобы знаешь о жизни, о любви и дружбе, и главное о нас с тобой.

― Чтобы вы хотели прежде, чем умрете?
― Написать автопортрет.
― Построить дом.

― Зачем я, по-твоему, взорвал твой дом?

― Попытка дойти до последней черты — не какой-то дурацкий семинар. Перестань ты за все цепляться и наплюй на все. Наплюй!
― Ну ладно.

― Я еще ни разу не попадал в аварию. Так вот что пережили люди, послужившие статистическим материалом для моих отчетов.

― Мы были на волосок от жизни!

/* После аварии. Тайлер исчез */

― В мире, который мне видится, ты охотишься на лосей в пропитанных влагой лесах, окружающих руины Рокфеллер-центра. На тебе — одежда из шкур, одна до конца жизни. Ты взбираешься на верхушку небоскреба Сьерс-Тауэр, и видишь оттуда крохотные фигурки людей, которые молотят зерно, и раскладывают узкие полоски мяса по заброшенной скоростной автомагистрали.

― Я — жутко одинок. Отец бросил меня, Тайлер меня бросил. Я разбитое сердце Джека.

― Умерев, участник проекта «Разгром» обретает имя. Его имя — Роберт Полсон.

/* Всплывает правда. Неприятная, но какая есть */

― Я сплю. Я спал. Тайлер приснился мне в кошмарном сне, или я Тайлеру?

― Ты то ласкаешь меня, то топчешь ногами. Открываешь мне душу, и делаешь из меня посмешище. Я похоже описала наши отношения, Тайлер?

/* Почему все вокруг путают нас с тобой? */

― Ты хотел изменить свою жизнь, но не мог это сделать. Твои желания воплощены во мне.

― Ты хотел именно так выглядеть, так трахаться. Я умен, талантлив и свободен от всего, что сковывает тебя.

― Со всеми это бывает. Люди видят себя такими, какими они хотели бы быть. В отличие от тебя, им не хватает смелости.

― Чушь полная, не буду слушать! Ты псих!
― Нет, псих ты.

/* Все, что вы закажете — бесплатно */

― Тебе, наверное, казалось, что во мне два человека.
― Два. Доктор Джекил и мистер Мудак.

― Встреча с тобой — кошмар моей жизни.

/* Вы приказали, если кто будет срывать проект «Разгром», даже вы сами — отрезать яйца ему. Сопротивление бесполезно */

― Я бежал, пока мышцы не начало жечь огнем, а кровь не стала едкой, как кислота. И тогда я побежал дальше.

/* Франклин стрит. Тайлер уже здесь. И много взрывчатки */

― О боже, нет, только не зеленый. Любой, кроме зеленого.

― Отлично. Ты палишь по воображаемому другу, а рядом — четыреста галлонов нитроглицерина.

/* Вроде с этого момента мы и начинали. Снова пистолет во рту */

― Не хочешь сказать пару слов?
― .
― Извини?
― Так ничего на ум и не пришло.
― А. Ретроспективный юмор.

― Из этих окон мы увидим, как наступит закат финансовой истории.

― Ты создал никчемное альтер-эго для повышения тонуса. Так ответь за это!

/* Снова пистолет во рту. Стреляет. Он убил Тайлера! */

― Кто это сделал?
― Я, если честно.

/* Здания рушатся. Теперь все будет хорошо */

― Мы встретились в странный период моей жизни.

Режиссер Дэвид Финчер:

«Не так уж часто выпадает возможность сделать что-нибудь вроде Бойцовского Клуба. Если бы все люди, позже купившие его на DVD, пришли бы на него в первый уикенд, сейчас бы мы смотрели Бойцовский Клуб-2. После выхода фильма. я ждал следующего предложения три года».

«Достаточно обладать страстью и какой-нибудь сраной идеей, и люди не будут мешаться под ногами, потому что им нужно за кем-то следовать».

И еще он использовал более 1500 рулонов пленки, в три раза больше, чем обычно для двухчасового фильма. Вот так и снимают шедевры.

Одна из лучших ролей Бреда Питта.

Мне особо доставляет его пластика. Ну очень смешная. Когда он ходит, с нунчаками забавляется и вообще. Потом это станет еще смешнее в фильмах «Мистер и Миссис Смит», и «После прочтения сжечь».

Все хотят быть живыми. Кто-то ради этого покупает сервизы из Икеи, кто-то вступает в бойцовский клуб, кто-то прыгает с парашютом. А истина — она где-то там.

Лишь утратив всё до конца, мы обретаем свободу. Вы уверены, что оно вам нужно? Просто спрашиваю.

Смотрите хорошее кино — и будет вам счастье.
И помните: иногда ты расплачиваешься за то, что сделал. А иногда — за то, чего не сделал.

Понравился пост? Любите хорошие цитаты?
Тогда давайте не будем терять друг друга!
Оставайтесь на связи:

А еще можно подписаться на выпуски нашей рассылки. И получить подарок — книгу «365 цитат о любви». Самые трогательные, неожиданные и смешные.

Подробнее о фильме (С кем бы ты хотел подраться. )

Бойцовский клуб на Википедии. Отличная статья. Любят.

Почему нужно прочитать книгу Чака Паланика Бойцовский клуб:
— потому что иначе вы не узнаете, что Тайлер Дерден сделал с мамой Марлы.
— и не поймете, чего он таки хотел от Бога.

Присмотреть или прикупить на Озоне:

— DVD Бойцовский клуб. Есть Blu-Ray. C комментариями, альтернативными сценами и прочими бонусами.

Брат-2 (- Русский, сдавайся! — Русские не сдаются. )

Даун Хаус (Человек! Виски! Мне и этому офицеру)

ДМБ (- Видишь суслика? — Нет. — И я не вижу. А он есть.)

Достучаться до небес (На небе только и разговоров, что о море и о закате. )

Степфордские жены (- Она пьяная. — Она блондинка.)

— С тобой сила, юный Скайуокер. Но ты еще не джедай.

источник

Точность

Выборочно проверено

Люди всё время меня спрашивают: знаю ли я Тайлера Дёрдена?

People are always asking me if I know Tyler Durden.

Шесть месяцев я не мог спать. Когда у тебя бессонница — всё нереально; всё очень далеко от тебя, всё это — копия, снятая с копии, которая в свою очередь снята с копии.

For six months. I could not sleep. With insomnia, nothing is real. Everything is far away. Everything is a copy of a copy of a copy.

Когда-то мы зачитывались порнографией — теперь каталогами IKEA.

We used to read pornography. Now it was the Horchow Collection.

Вид мой был для них как плевок в лицо

Я обрёл свободу. Свобода есть утрата всяческих надежд.

I found freedom. Losing all hope was freedom.

Каждый вечер я умирал и каждый вечер я рождался заново. Воскресал.

Every evening I died and every evening I was born again. Resurrected.

Если бы у меня действительно была опухоль, я назвал бы ее «Марла». Марла — маленькая язвочка на нёбе, которая заживет сама, если её не трогать языком; но удержаться невозможно.

If I did have a tumor, I’d name it Marla. Marla… the little scratch on the roof of your mouth that would heal if only you could stop tonguing it, but you can’t.

Если не знаешь, чего хочешь, умрешь в куче того, чего не хотел.

If you don’t know what you want, you end up with a lot you don’t.

Так я познакомился с Марлой Зингер. Согласно её мировоззрению, она могла умереть в любой момент. Трагедия в том, говорила она, что этого не происходит.

This is how I met Marla Singer. Marla’s philosophy of life is that she might die at any moment. The tragedy, she said, was that she didn’t.

Просыпаешься… в самолёте. Где — в Лос-Анжелесе, в Сан-Франциско? Просыпаешься… в Далласе, в Фортворде. Где бы ты ни был, где-то в Центральных штатах, — это твоя жизнь, и с каждой минутой она подходит к концу. Если можно проснуться в другом времени, и в другом месте, нельзя ли проснуться другим человеком?

You wake up at Seatac, SFO, LAX. You wake up at O’Hare, Dallas-Fort Worth, BWI. Pacific, mountain, central. Lose an hour, gain an hour. This is your life, and it’s ending one minute at a time. You wake up at Air Harbor International. If you wake up at a different time, in a different place, could you wake up as a different person?

На достаточно большом промежутке времени шанс на выживания каждого из нас приближается к нулю.

On a long enough time line, the survival rate for everyone drops to zero.

После боя шумовой фон жизни становится приглушённым. Тебе всё по силам.

After fight club, everything else in your life gets the volume turned down. You can deal with anything.

Суть бойцовского клуба не в победах и поражениях. Слова тут пустой звук. Истеричные выкрики на неведомых языках, как в церкви пятидесятников. После боя проблем меньше не становилось, но тебе на них было начхать. Каждый чувствовал, что возродился.

Fight club wasn’t about winning or losing. It wasn’t about words. They hysterical shouting was in tongues, like at a Pentecostal church. When the fight was over, nothing was solved, but nothing mattered. Afterwards, we all felt saved.

Марла и Тайлер находились вместе только когда трахались. Точь-в-точь как мои родители.

Except for their humping, Tyler and Marla were never in the same room. My parents pulled this exact act for years.

Потрясающе, мы продавали богатым бабам их собственные жирные задницы.

It was beautiful. We were selling rich women their own fat asses back to them.

Большинство людей — нормальных людей — делают всё, чтобы избежать конфликта.

Most people, normal people, do just about anything to avoid a fight.

Я — холодный пот на лбу Джека.

Я — полнейшая невозмутимость Джека.

I am Jack’s Complete Lack of Surprise

Я — острое ощущение отчужденности Джека

I am Jack’s Inflamed Sense of Rejection

Я — ухмыляющаяся месть Джека.

I am Jack’s Smirking Revenge.

Преодолеть страх. Отсечь лишнее. Отвергнуть всё, что не имеет подлинной ценности. И скользить. — План Тайлера.

No fear. No distractions. The ability to let that which does not matter truly slide.

Рано или поздно мы все становились теми, кем хотел нас видеть Тайлер.

Sooner or later, we all became what Tyler wanted us to be.

Мы жили с верой в Тайлера.

Я сплю? Я спал? Тайлер приснился мне? Или я снюсь Тайлеру?

Am I asleep? Have I slept? I’m not sure if Tyler is my bad dream or if I’m Tyler’s.

Я жутко одинок. Отец меня бросил. Тайлер меня бросил. Я — разбитое сердце Джека.

I’m all alone. My father dumped me. Tyler dumped me. I Am Jack’s Broken Heart.

Тот, кто страдает бессонницей, не спит по-настоящему и толком не бодрствует.

Мне снова 6 лет, родители передают через меня сообщения друг другу.

Меня повсюду преследовало ощущение дежавю. Куда бы я не приходил, мне казалось, что я там уже бывал. Это было похоже на погоню за невидимкой.

Я бежал, пока мышцы не начало жечь огнём, а кровь не стала едкой, как кислота. И тогда я побежал дальше.

Аварийный выход на высоте 30 тысяч футов. Иллюзия безопасности.

An exit-door procedure at 30.000 feet. Mm-hmm. The illusion of safety.

Вопрос этикета: как повернуться, проходя мимо вас, задницей или мошонкой?

As I squeeze past, do I give you the ass or the crotch?

Вещи, которыми ты владеешь, в конце концов начинают владеть тобой.

The things you own end up owning you.

Шёл бы ты со своими диванами с полосато-зелёной обивкой, я за неидеальность, я за несовершенство, я за… эволюцию, как карта ляжет.

Fuck off with your sofa units and string green stripe patterns, I say never be complete, I say stop being perfect, I say let. lets evolve, let the chips fall where they may.

Это твоя жизнь, и она становится короче каждую минуту.

This is your life and it’s ending one minute at a time.

Я не хочу умереть без единого шрама.

I don’t want to die without any scars.

Самосовершенствование — онанизм, саморазрушение.

Self-improvement is masturbation. Now, self-destruction…

Сколько перья не цепляй — цыплёнком не станешь.

Sticking feathers up your butt does not make you a chicken.

Имея много мыла, можно взорвать всё, что угодно.

With enough soap one could blow up just about anything.

Мы видели своих отцов богами. И если отцы нас бросили, что это нам говорит о боге? … Рассмотрим такую возможность: господь от тебя отвернулся, ты ему в принципе не интересен, а, скорее всего, и противен. Но бывают вещи и пострашнее. Он нам не нужен! В жопу вечные муки, в жопу искупление! Мы не желанные дети божьи? Так и пусть!

Our fathers were our models for God. If our fathers bailed, what does that tell you about God? You have to consider the possibility that God does not like you. He never wanted you. In all probability, he hates you. This is not the worst thing that can happen. We don’t need him! Fuck damnation, man. Fuck redemption. We are God’s unwanted children? So be it!

Лишь утратив всё до конца, мы обретаем свободу.

It’s only after we’ve lost everything, that we’re free to do anything.

Черт возьми мы вкалываем на фабриках и в ресторанах, гнем спину в офисах.Нас дразнят рекламируя одежду.Мы работаем в дерьме, чтоб купить дерьмо нам не нужное.Мы пасынки истории ребята,мы не востребованы.Ни тебе великой войны,ни великой депрессии. Наша война — война духовная, наша депрессия — наша судьба.Телевидение внушило нам веру в то, что все мы станем миллионерами ,звездами кино и рок-н-рола,все вранье, и мы начали это осознавать.И это приводит всех в ярость.

Man, I see in Fight Club the strongest and smartest men who’ve ever lived. I see all this potential, and I see it squandered. God damn it, an entire generation pumping gas, waiting tables – slaves with white collars. Advertising has us chasing cars and clothes, working jobs we hate so we can buy shit we don’t need. We’re the middle children of history, man. No purpose or place. We have no Great War. No Great Depression. Our great war is a spiritual war. Our great depression is our lives. We’ve all been raised on television to believe that one day we’d all be millionaires, and movie gods, and rock stars, but we won’t. We’re slowly learning that fact. And we’re very, very pissed off.

Твоя работа — это не ты сам, как и твои деньги в банке, и твоя машина, как и твой бумажник. И твоя одежда. Ты — лишь кучка испражнений жизни…

You are not your job. You’re not how much money you have in the bank. You’re not the car you drive. You’re not the contents of your wallet. You’re not your fucking khakis. You’re the all-singing, all-dancing crap of the world.

Словно обезьяна перед вылетом в космос жертвует собой во имя человечества. Обезьяна—космонавт!

Like the first monkey shot into space. Space Monkey.

Слушайте, недоноски. Вы не уникальны, неповторимая красота снежинки — это не про вас. Вы — разлагающая органическая масса, как и все вокруг.

Listen up, maggots. You are not special. You are not a beautiful or unique snowflake. You’re the same decaying organic matter as everything else.

Пойми, вы ополчились на тех, от кого вы зависите. Мы вам готовим еду, выносим за вами мусор, обслуживаем телефоны, водим машины скорой помощи, охраняем ваш сон. Не надо злить нас.

Look, the people you are after are the people you depend on. We cook your meals, we haul your trash, we connect your calls, we drive your ambulances. We guard you while you sleep. Do not fuck with us.

Дойти до точки — это тебе не увеселительная прогулка, не долбаный семинар. Не пытайся всё контролировать. Отпусти вожжи.

Hitting bottom isn’t a weekend retreat. It’s not a goddamn seminar. Stop trying to control everything and just let go! LET GO!

Мы были на волосок от жизни!

We just had a near-life experience, fellas.

В мире, который мне видится, ты охотишься на зверей в пропитанных влагой лесах окружающих руины Рокфеллер центра. На тебе одежда из шкур одна и до конца жизни. Ты взбираешься на верхушку небоскреба Сиерс Тауер и видишь оттуда крохотные фигурки людей, которые молотят зерно и выкладывают узкие полоски мяса по заброшенной скоростной автомагистрали.

In the world I see – you’re stalking elk through the damp canyon forests around the ruins of Rockefeller Center. You’ll wear leather clothes that will last you the rest of your life. You’ll climb the wrist-thick kudzu vines that wrap the Sears Tower. And when you look down, you’ll see tiny figures pounding corn, laying strips of venison on the empty car pool lane of some abandoned superhighway.

Ты искал способ изменить свою жизнь, но сам ты бы не справился. Воплощение всего чем ты хотел быть — это я. Выгляжу так, как ты хочешь выглядеть; трахаюсь так, как ты хочешь трахаться. Я умён, талантлив и что самое главное — свободен от всего, что сковывает тебя. Обычное дело: люди разговаривают сами с собой, видят себя такими, какими хотели бы быть, им просто не достаёт смелости уйти как ты в отрыв. Естественно, Джек иногда берёт верх, и порой ты бываешь собой. Бывает, ты наблюдаешь за мной как бы со стороны. Так мало-помалу ты превращаешься в Тайлера Дёрдена.

You were looking for a way to change your life. You could not do this on your own. All the ways you wish you could be, that’s me. I look like you want to look, I fuck like you want to fuck, I am smart, capable, and most importantly, I am free in all the ways that you are not. People do it everyday, they talk to themselves… they see themselves as they’d like to be, they don’t have the courage you have, to just run with it. Naturally you still wrestling with it so sometimes you’re still you. … Little by little you’re just letting yourself become… Tyler Durden!

Эй, ты создал меня. Ты создал никчемное альтер эго для повышения тонуса, так ответь за это.

Я считаю, к черту совершенство, к черту преуспевание, я считаю, наплевать на все это. Пора эволюционировать. Возможно, что я не прав, и это — жуткая трагедия.

Я отвергаю постулат о ценности материального имущества.

[о себе] Девушка, что там живёт, была раньше мила и обаятельна, но она утратила веру в себя. Она чудовище! Она не человек, а скопище мерзости! Желаю удачи в её спасении!

The girl who lives there used to be a charming, lovely girl, but she’s lost faith in herself. She’s a monster! She’s infectious human waste! Good luck trying to save her!

Боже… меня так не трахали с начальной школы.

My God… I haven’t been fucked like that since grade school.

Презерватив — хрустальная туфелька нашего поколения. Его надевают, повстречав незнакомца. Вы танцуете всю ночь. А после — выбрасываете. Презерватив, я имею в виду, а не незнакомца.

Condom is the glass slipper of our generation. You slip one on when you meet a stranger. You dance all night… then you throw it away. The condom, I mean, not the stranger.

Хлоя умерла. … Это было мудрое решение с ее стороны.

Chloe’s dead. … It was the smart move on her part.

Ты то трахаешь меня, то топчешь ногами. То любишь, то ненавидишь. Открываешь мне душу, а после — превращаешься в полного ублюдка! Это довольно точное описание наших отношений, Тайлер?!

You fuck me, then snub me. You love me, you hate me. You show me your sensitive side, then you turn into a total asshole! Is that a pretty accurate description of our relationship, Tyler?

Ты умный, забавный, ты — восхитительный любовник, но ты невыносим!

You’re smart, you’re funny, you’re… spectacular in bed… But you’re intolerable!

Тайлер, ты — худшее, что было в моей жизни.

Tyler… You are the worst thing that ever happened to me.

Хлоя: Конец близок, а мне всего-то и надо что с кем-то потрахаться напоследок.

Chloe: I’m so close to the end and all I want is to get laid for the last time.

Рассказчик: Когда думают, что ты умираешь, тебя действительно слушают, а не просто…
Марла: Ждут своей очереди заговорить?

Narrator: When people think you’re dying, they really, really listen to you, instead of just…
Marla: …instead of just waiting for their turn to speak?

Детская пластина для зубов застряла в пепельнице… вот реклама о вреде курения!

The teenager’s braces around the backseat ashtray would make a good «anti-smoking» ad.

Папаша был толстяк. На сиденье следы горелого жира. Картина в духе авангардизма.

The father must’ve been huge. See how the fat burnt into the driver’s seat with his polyester shirt? Very «modern art.»

— И часто бывают такие аварии?
— Вы даже не представляете.
— А в какой компании вы работаете?
— В очень крупной.

— Are there a lot of these kinds of accidents?
— Oh, you wouldn’t believe.
— … Which… car company do you work for?
— A major one.

Тайлер: Знаете, для чего в самолётах нужны кислородные маски?
Рассказчик: Чтобы дышать.
Тайлер: Кислород опьяняет. В катастрофических ситуациях люди впадают в панику, и бешено глотают воздух, и вдруг эйфория, покой, и ты смиряешься с судьбой. Вот рисунок. Аварийное приводнение — 600 миль в час. А на лицах спокойствие, как у коров в Индии.

Tyler: You know why they put oxygen masks on planes?
Narrator: So you can breathe.
Tyler: Oxygen gets you high. In a catastrophic emergency, you’re taking giant panicked breaths. Suddenly you become euphoric, docile. You accept your fate. It’s all right here. Emergency water landing — 600 miles an hour. Blank faces, calm as Hindu cows.

Рассказчик: Где вы работаете?
Тайлер: В смысле?
Рассказчик: Чем зарабатываете на жизнь?
Тайлер: А что, хотите изобразить интерес?
Рассказчик: [смеётся] Да уж…
Тайлер: В вашем смехе слышится какое-то отчаянье.

Narrator: What do you do?
Tyler: What you mean?
Narrator: What do you do for a living?
Tyler: Why? So you can pretend like you’re interested?
Narrator: [laughs] OK…
Tyler: You have a kind of sick desperation in your laugh.

Политика компании — не говорить, чей это вибратор, мы всегда говорим просто, вибратор, но не говорим — ваш.

Of course it’s company policy never to, imply ownership in the event of a dildo… always use the indefinite article a dildo, never your dildo.

Тайлер: Ты знаешь, что такое дювэ?
Рассказчик: Плед…
Тайлер: Одеяло. Ну зачем таким как мы знать что такое дювэ? Это что — необходимо для выживания, как умение добывать пищу? Нет. Тогда кто же мы?
Рассказчик: Не знаю… потребители?
Тайлер: Именно! Потребители. Мы — побочный продукт этого жизненного стиля. Война, голод — все это не интересует меня. А интересует меня знаменитости и скандалы, телевизор, где 500 каналов, имя какого-то парня на моих трусах. Виагра…
Рассказчик: Марта Стюарт?
Тайлер: Нафиг Марту! Марта полирует бронзу на Титанике, мир идет ко дну! — я говорю: шёл бы ты со своими диванами с полосато-зелёной обивкой!

Tyler: Do you know what a duvet is?
Narrator: Comforter.
Tyler: It’s a blanket, just a blanket. Now why guys like you and I know what a duvet is? Is this essential to our survival? In the hunter-gathered sense of the word? No. What are we then?
Narrator: We’re… consumers.
Tyler: Right. We’re consumers. We are by-products of a lifestyle obsession. Murder, crime, poverty, these things don’t concern me. What concerns me are celebrity magazines, television with 500 channels, some guy’s name on my underwear. Rogaine, Viagra, Olestra.
Narrator: Martha Stewart.
Tyler: Fuck Martha Stewart. Martha’s polishing the brass on the Titanic. It’s all going down, man. So fuck off with your sofa units and Strinne green stripe patterns.

Тайлер: Будь у тебя карт-бланш, с кем бы подрался?
Рассказчик: С начальником, скорее всего.
Тайлер: Серьёзно?
Рассказчик: Да, а ты бы с кем?
Тайлер: С папашей.
Рассказчик: Я своего не знаю. В смысле, знаю, но… он ушёл когда мне было лет шесть, вновь женился, завёл детей… И так каждые шесть лет: меняет город, меняет семью.
Тайлер: Сеть представительств разворачивает… Мой в колледжах не учился, так что было важно, чтобы я пошел.
Рассказчик: Знакомая история.
Тайлер: Ну я выучился, звоню ему и такой: «Пап, что дальше?» Он мне: «Найди работу».
Рассказчик: Та же фигня.
Тайлер: Мне двадцать пять. Снова звоню, спрашиваю «Что дальше?» А он такой: «Не знаю. Женись.»
Рассказчик: Нет… ну а как женись? Я тридцатилетний пацан.
Тайлер: Мы — поколение мужчин, воспитанных женщинами. Не уверен, что ещё одна женщина — ответ, который мы ищем.

Tyler: If you could fight anyone, who would you fight?
Narrator: I’d fight my boss, prob’ly.
Tyler: Really.
Narrator: Yeah, why, who would you fight?
Tyler: I’d fight my dad.
Narrator: I don’t know my dad. I mean, I know him, but. he left when I was like six years old. Married this other woman, had some other kids. He like did this every six years, he goes to a new city and starts a new family.
Tyler: Fucker’s setting up franchises. My dad never went to college, so it was real important that I go.
Narrator: Sounds familiar.
Tyler: So I graduate, I call him up long distance, I say «Dad, now what?» He says, «Get a job.»
Narrator: Same here.
Tyler:Now I’m 25, make my yearly call again. I say Dad, «Now what?» He says, «I don’t know, get married.»
Narrator: I can’t get married, I’m a 30 year old boy.
Tyler: We’re a generation of men raised by women. I’m wondering if another woman is really the answer we need.

Рассказчик: Я хотел застрелить каждую панду, которая не хочет трахаться ради спасения биологического вида, я жаждал открыть спускные клапаны на танкерах и загадить пляжи Франции, которых вовек не увижу. Я желал вдыхать дым…
Тайлер: Что за дела, безумец?!
Рассказчик: Хотел уничтожить что-то красивое. — Размышления во время боя с блондином

Narrator: I felt like putting a bullet between the eyes of every Panda that wouldn’t screw to save its species. I wanted to open the dump valves on oil tankers and smother all those French beaches I’d never see. I wanted to breathe smoke.
Tyler: Where’d you go, psycho boy?
Narrator: I felt like destroying something beautiful.

Рассказчик: Я знаю, я вёл себя очень странно, и, возможно, тебе показалось, что во мне уживаются два разных человека.
Марла: Доктор Джекилл и мистер Мудак.

Narrator: I know it’s been like there’s two sides to me.
Marla: Two sides? You’re Dr. Jeckle and Mr. Jackass.

Марла: Что за дурацкий вопрос?
Рассказчик: Дурацкий потому, что ответ на него «да» или потому, что ответ на него «нет»?

Marla: What kind of stupid question is that?!
Narrator: Is it stupid because the answer’s «yes» or because the answer’s «no»?

Тайлер: И что, вам это нравится?
Рассказчик: Что именно?
Тайлер: Чувствовать себя умником.

Рассказчик: Я хочу знать всё.
Тайлер: К хренам твои знания. Забыть всё, что знаешь, – вот что нужно. Всё, что якобы знаешь о жизни, о любви и дружбе, и главное — о нас с тобой.

Первое правило Бойцовского клуба: не упоминать о Бойцовском клубе.

The first rule of Fight Club is: you do not talk about Fight Club.

Второе правило Бойцовского клуба: не упоминать нигде о Бойцовском клубе.

The second rule of Fight Club is: you do never talk about Fight Club.

Третье правило Бойцовского клуба: боец крикнул «стоп», выдохся, отключился — бой окончен.

Third rule of Fight Club: someone yells stop, goes limp, taps out, the fight is over.

Четвертое: в бою участвуют лишь двое.

Fourth rule: only two guys to a fight.

Пятое: один бой за вечер, друзья.

Fifth rule: one fight at a time, fellas.

Шестое: снимать обувь и рубашки.

Sixth rule: no shirts, no shoes.

Седьмое: бой продолжается столько, сколько нужно.

Seventh rule: fights will go on as long as they have to.

Восьмое и последнее: тот, кто впервые пришёл в клуб — примет бой.

And the eighth and final rule: if this is your first night at Fight Club, you have to fight.

Лишь утратив всё до конца, мы обретаем свободу.

It’s only after we’ve lost everything, that we’re free to do anything.

Если можно проснуться в другом времени, и в другом месте, нельзя ли проснуться другим человеком?

When you wake up in a different place at a different time, can you wake up as a different person?

Если Вы читаете это, значит это предупреждение именно для Вас. Каждое слово, которое вы прочитаете, бессмысленно — вы просто тратите напрасно очередную частичку своей жизни. Неужели Вам больше нечего делать? Неужели Ваша жизнь настолько пустая и серая, что Вы даже не можете найти, чем занять себя в свободное время? Неужели Вы прочитали все, что хотели прочитать? Неужели Вы подумали обо всем, о чем хотели подумать? Немедленно отправляйтесь на улицу. Найдите себе особу противоположного пола. Прекратите совершать дурацкие покупки и завязывайте с мастурбацией. Увольтесь с работы. Начните драку. Докажите, что Вы живы. Если Вы не начнете действовать, то так и проживете свою никчемную жизнь. Я Вас предупредил… Тайлер — Эта надпись присутствует на DVD-издании и появляется на экране всего на секунду после традиционного предупреждения о нарушении авторских прав.

Warning: If you are reading this then this warning is for you. Every word you read of this useless fine print is another second off your life. Don’t you have other things to do? Is your life so empty that you honestly can’t think of a better way to spend these moments? Or are you so impressed with authority that you give respect and credence to all that claim it? Do you read everything you’re supposed to read? Do you think every thing you’re supposed to think? Buy what you’re told to want? Get out of your apartment. Meet a member of the opposite sex. Stop the excessive shopping and masturbation. Quit your job. Start a fight. Prove you’re alive. If you don’t claim your humanity you will become a statistic. You have been warned- Tyler.

Черт возьми мы вкалываем на фабриках и в ресторанах, гнем спину в офисах. Нас дразнят, рекламируя одежду. Мы работаем в дерьме, чтоб купить дерьмо, нам не нужное. Мы пасынки истории, ребята, мы не востребованы. Ни тебе великой войны, ни великой депрессии. Наша война — война духовная, наша депрессия — наша судьба. Телевидение внушило нам веру в то, что все мы станем миллионерами, звездами кино и рок-н-рола, все вранье и мы начали это осознавать. И это приводит всех в ярость.

источник

Ты — это не твоя работа. Ты — это не сколько денег у тебя в банке. Ты — это не машина, которую ты водишь. Ты — это не содержимое твоего кошелька. Ты — это не ключи от машины. Ты — это поющее и танцующее дерьмо, центр этого мира…

Давно известно, мы причиняем боль тем, кому любим. Но часто бывает и наоборот.

Когда у тебя пистолет во рту, то разговаривать можно только гласными.

Шесть месяцев я не мог спать. Когда у тебя бессонница — всё нереально, всё очень далеко от тебя, всё это — копии копий копий.

Будь у меня опухоль, я назвал бы её Марлой. Марла — крохотная язвочка на нёбе, которая зажила бы, если к ней не прикасаться языком, но не удержаться.

Аварийный выход на высоте 30 тысяч футов. Иллюзия безопасности…

Арена массового поражения, а у нас места в первом ряду.

И тут я понял, что всё это: пистолет, бомба, революция, как-то связано с девушкой по имени Марла Сингер.

Я нашёл свободу. Утрата всяких надежд была свободой.

— Когда люди думают, что ты умираешь, тебя серьёзно слушают…
— А не только ждут своей очереди заговорить.

Это твоя жизнь, и она становится короче каждую минуту.

Когда освоение космоса пойдет вовсю, названия будут присваиваться в честь корпораций: созвездие Айлеа, галактика Майкрософт, планета Старбакс.

Каждый вечер я умирал и каждый вечер я рождался заново. Воскрешался.

Я не верну тебе деньги. Считай это расплатой за мудизм.

Я листал каталоги, задаваясь вопросом: какой сервиз может служить характеристикой моей личности?

Раньше мы зачитывались порнографией, а теперь каталогами Хорчаво.

Он был полон энергии, как будто вставил себе клизму с крепким кофе.

Даже если я видел, что недавно кто-то от души подрался, передо мной был уже другой человек. Кто ты в бойцовском клубе — это одно, а кто ты в остальной жизни — иное.

Мы ходим на работу, которую ненавидим, чтобы купить барахло, которое нам не нужно. Мы работаем в дерьме, чтобы купить дерьмо.

Если можно проснуться в таком месте, где идет другой отчет времени, нельзя ли проснуться другим человеком?

У меня было всё, даже стеклянная посуда с крошечными асимметричными пузырьками, служившими доказательством того, что они изготовлены честным, простым, работящим туземцем…

Я бежал… Пока мышцы не стало жечь огнем, а кровь не стала едкая, как кислота… И тогда… Я побежал дальше…

Вещи, которыми ты владеешь, в конце концов овладевают тобой.

На большом отрезке времени шансы каждого из нас на выживание близки нулю.

Люди, встречающиеся мне во время перелётов — одноразовые друзья. Мы проводим вместе время от взлёта до посадки, не более того.

Преодолеть страх. Отсечь лишнее. Отвергнуть всё, что не имеет подлинной ценности. И скользить.

— Чье имя на бирке моих трусов?
— Марта Стюарт.
— Нафиг Марту! Марта полирует бронзу на «Титанике». Мир скоро пойдет ко дну, так что пора плюнуть на все эти диваны и зеленую обивку.

Если вы это читаете, значит, это предупреждение для вас. Каждое прочтённое вами бесполезное слово отнимает секунду вашей жизни. Вам что, больше делать нечего? Ваша жизнь настолько пуста, что вы действительно не в состоянии найти себе занятие поинтереснее? Или власти настолько поразили вас своим уважением и доверием ко всем кому ни попадя? Вы читаете всё, что должны прочитать? Вы думаете обо всём, о чём должны думать? Покупаете всё, что преподносится как необходимое вам? Выходите из своей квартиры. Познакомьтесь с человеком противоположного пола. Прекращайте скупать вещи и онанировать. Бросайте свою работу. Развяжите драку. Докажите, что вы живы. Если вы не заявите права на свою человечность, то станете цифрами в статических отчётах. Я вас предупредил.

Вы знаете, что смешав бензин с апельсиновым соком, можно изготовить напалм?

Вопрос этикета: как повернуться проходя мимо вас, задницей или мошонкой?

Я не хочу умереть без единого шрама.

Люди всё время меня спрашивают, знаю ли я Тайлера Дердэна.

Самосовершенствование — онанизм. Саморазрушение — вот что действительно важно!

Он придавал отстроту салатам из омаров, чихал на меренги, плевал на тушеные овощи, а уж что до грибного супа пюре… У, это не рассказать.

Могло быть и хуже. Например, если какая-нибудь женщина отрезала бы тебе пенис, пока ты спал, и выбросила бы его в окошко.

Сколько перья не цепляй – цыплёнком не станешь.

Неповторимая красота снежинки — это не про вас.

Если не знаешь, чего хочешь, умрешь в куче того, чего не хотел.

После боя громкость звуков, сопровождавших все прочее в жизни, снижалась. И все становилось по силам.

И когда жирный кот и смелый пёс, говорящие голосами знаменитостей, встречаются впервые в третьем колесе, на экране проскальзывает то, что внёс в картину Тайлер. Никто не осознаёт, что он видел, но все это видели: крепкий, большой член.

— Эй, послушайте, я же мучаюсь.
— Ты мучаешься? Зайдите в Первую методистскую церковь вечером во вторник и посмотрите на ребят с раком яичек. Вот они мучаются.

— Знаете, для чего в самолётах нужны кислородные маски?
— Чтобы дышать.
— Кислород опьяняет. В катастрофических ситуациях люди впадают в панику и бешено глотают воздух, и вдруг эйфория, покой, и ты смиряешься с судьбой. Вот рисунок. Аварийное приводнение — 600 миль в час. А на лицах спокойствие, как у коров в Индии.
— Это интересная теория.

– Я не могу жениться. Я – тридцатилетний мальчишка.
– Мы – из поколения мужчин, выращенных женщинами. Поможет ли другая женщина в решении наших проблем?

Вот послушай, эта статья написана от имени внутреннего органа. Я спинной мозг Джека. Без меня Джек не мог бы регулировать ритм биения его сердца, уровень кровяного давления и дыхание. Тут целая серия таких! Я сосок Джилл. Я толстая кишка Джека. Да, если у меня будет рак, я убью Джека.

Кто мы такие? Мы просто потребители, одержимые внешней атрибутикой преуспевания. Война, голод, насилие — все это не волнует. А волнует меня: знаменитости и скандалы, телевизор, где 500 каналов и чье имя на бирке моих трусов.

источник

Аварийный выход на высоте 30 тысяч футов. Иллюзия безопасности..

Это твоя жизнь, и она становится короче каждую минуту.

Мы ходим на работу, которую ненавидим, чтобы купить барахло, которое нам не нужно.

Если не знаешь, чего хочешь, умрешь в куче того, чего не хотел.

— Знаете, для чего в самолётах нужны кислородные маски?
— Чтобы дышать.
— Кислород опьяняет. В катастрофических ситуациях люди впадают в панику и бешено глотают воздух, и вдруг эйфория, покой, и ты смиряешься с судьбой. Вот рисунок. Аварийное приводнение — 600 миль в час.
А на лицах спокойствие, как у коров в Индии.
— Это интересная теория.

Если у тебя перо в заднице, это еще не значит, что ты павлин. (От того, что ты засунул в жопу перо, ты еще не стал павлином.)

Я не верну тебе деньги. Считай это расплатой за мудизм.

Бывают такие состояния, когда спишь полностью, кроме той твоей части, которая сознает, что бодрствует.

К черту совершенство. Не надо его добиваться. Надо развиваться. Пусть фишки ложатся как ложатся.

— Когда люди думают, что ты умираешь, тебя серьёзно слушают…
— А не только ждут своей очереди заговорить.

Перестань ты за все цепляться и наплюй на все… Наплюй!

Верь мне. Мы встретились в странный период моей жизни.

Давно известно: мы причиняем боль тем, кого любим. Но часто бывает и наоборот…

Он был полон энергии, видимо, вставил себе клизму из кофе.

Если можно проснуться в другом времени, и в другом месте, нельзя ли проснуться другим человеком?

Шесть месяцев я не мог спать. Когда у тебя бессонница — всё нереально; всё очень далеко от тебя, всё это — копии копий копий.

Вопрос этикета: как повернуться, проходя мимо вас? Задницей или мошонкой?

Неповторимая красота снежинки — это не про вас.

Вещи, которыми ты владеешь, в конце концов овладевают тобой.

Не разбив яиц, омлет не приготовишь.

— Я знаю, я вёл себя очень странно, и, возможно, тебе показалось, что во мне уживаются два разных человека.
— Доктор Джекил и мистер Мудак.

Я нашёл свободу. Утрата всяких надежд была свободой.

Тот, кто страдает бессонницей, не спит толком и толком не бодрствует.

Презерватив — хрустальная туфелька наших дней. Его надевают, повстречав незнакомца. Танцуют всю ночь. А потом выбрасывают. Резинку, а не человека.

… всё, что произошло до этого, стало историей, а всё, что произойдёт после этого — историей станет.

Ты хотел изменить свою жизнь, но не мог этого сделать сам. Я — то, кем ты хотел бы быть. Я выгляжу так, как ты мечтаешь выглядеть. Я трахаюсь так, как ты мечтаешь трахаться. Я умён, талантлив и, самое главное, свободен от всего, что сковывает тебя.

Ни великой войны, ни великой депрессии. Наша война — война духовная, наша депрессия — наша жизнь.

Никто из вас не отличается красотой и уникальностью снежинки.

Поколения за поколениями люди работают на ненавистных работах только для того, чтобы иметь возможность купить то, что им не нужно.

Воскрешение возможно только после полного саморазрушения.
— Только потеряв все, — говорит Тайлер, — мы обретаем свободу.

Сумма страховки утраивается, если ты умер во время служебной поездки.

Люди действительно готовы продать всё, если цена их устроит.

Если люди полагают, что видят тебя в последний раз, они начинают действительно смотреть на тебя. Иначе они говорят с тобой о своих проблемах с банком, о песне, которая играет по радио, или поправляют прическу, пока ты говоришь.
А тут тебе принадлежит все их внимание.
Они начинают слушать, а до того просто ждали своей очереди заговорить.
И даже когда они заговаривают, они уже не говорят про себя. Они говорят с тобой, и после этого разговора вы оба чувствуете себя немного другими.

И вдруг, что-то произошло. Я расслабился. Полное самозабвение, тьма и тихая полноценность. Я обрёл свободу. Потерять все надежды — вот что значит обрести свободу.

Плакать легко, если знаешь, что все, кого ты любишь, когда-нибудь или бросят тебя, или умрут. Долговременная вероятность выживания каждого из нас равна нулю.

Преодолеть страх. Отсечь лишнее. Отвергнуть все, что не имеет подлинной ценности. И скользить.

В этом и состоит свобода. Когда теряешь всякую надежду.

Ты просыпаешься на пляже.
Если я мог проснуться в другое время и в другом месте, почему я не мог проснуться другим человеком?
Иногда ты просыпаешься и спрашиваешь, где ты находишься.
Ты просыпаешься, и ты нигде.
Ты просыпаешься, и этого достаточно. (Если можно проснуться в другом месте.
Если можно проснуться в другое время.
Почему бы однажды не проснуться другим человеком?)

Ты просыпаешься, и будь этим доволен.

В этом мире нет ничего вечного. Все потихоньку рассыпается.

Заводишь друга, друг женится, и у тебя больше нет друга.

Вперёд, можешь плакать, если есть о чём.

Лишь утратив всё до конца, мы обретаем свободу.

Приходится попотеть, чтобы достичь совершенства, но минутное совершенство оправдывает все усилия. От совершенства и требовать нельзя, чтобы оно длилось дольше.

Если знаешь, где искать, то найдешь скелет в любом шкафу.

— Этот мир отныне принадлежит нам, нам и только нам, — говорит Тайлер. — Древние давно в могилах.

Не вижу зла. Не слышу зла. И зла не говорю.

Если ты не знаешь, чего хочешь, ты в итоге останешься с тем, чего точно не хочешь.

Мы не особенные.
Но мы не дерьмо и не мусор.
Мы просто есть.
Мы просто есть, и то, что случается, — просто случается.

Мы умрем не на самом деле.

Он был полон энергии, как будто вставил себе клизму с крепким кофе.

Посмотри на звезды – и ты пропал.

Нечего терять, когда ты — последний винтик в этом мире, мусор под ногами у людей.

Это самое лучшее, что только может в жизни случиться, — говорит Тайлер. — Когда тебя увольняют, ты перестаешь толочь воду в ступе и начинаешь что-то менять в своей жизни.

Мы не хотим знать практичести ничего про тех, кого любим.

… в одиночку пьют только неудачники.

Возможно, самосовершенствование — это еще не все. Возможно, саморазрушение гораздо важнее.

Когда не знаешь, чего хочешь — беды не миновать.

Под кажущейся человеку нерушимой поверхностью вещей зачастую вызревают кошмары.

Мы — внебрачные дети истории, взращённые телевидением с верой в то, что однажды мы станем миллионерами, кинозвёздами или рок-звёздами, но мы не станем. И мы только что это поняли, — сказал Тайлер. — Так что не ***и нам мозги.

Преодолеть страх. Отсечь лишнее. Отвергнуть всё, что не имеет подлинной ценности. И скользить.

Если ты американец мужского пола и христианского вероисповедания, то твой отец – это модель твоего Бога. А если ты при этом не знаешь своего отца, если он умер, бросил тебя или его никогда нет дома, что ты можешь знать о Боге?

А если ты никогда не дрался, то боишься всего на свете: боишься боли, боишься того, что не сможешь справиться с противником.

— Знаешь, — презерватив — это хрустальный башмачок нашего поколения. Надеваешь его при встрече с незнакомцем, танцуешь до утра, а затем выбрасываешь в мусор. В смысле, презерватив, а не незнакомца.

Всё вокруг кажется таким далеким, копией, снятой с копии, сделанной с ещё одной копии.
Бессонница встаёт вокруг как стена: ты не можешь ни до чего дотронуться, и ничто не может дотронуться до тебя.

В один прекрасный день и ты станешь лакомством для червей и удобрением для растений.

На небесах очень тихо, потому что все ходят в тапочках на мягкой подошве.

Ты можешь рыдать, но каждая слеза, упавшая на хлопья щёлока на твоей коже, оставит там сигаретный ожог.

Лишившись гнезда, птица весь мир обретёт. Жить ради жизни.

Потяни за рычажок. Нажми на конопочку. Сам не ведаешь, что творишь, и вот — ты уже покойник.

Улыбка змеи,
Тигра приветливый взгляд.
Ложь — источник зла.

Тут у нас на рисовалось что-то вроде любовного треугольника. Тайлеру нужна Марла. Марле нужен я.
Но мне-то Марла совершенно не нужна, да и Тайлеру я уже без надобности.

Если можно проснуться в другом времени, и в другом месте, нельзя ли проснутся другим человеком?

Совершенство не может длиться вечно.

Арена массового поражения, а у нас места в первом ряду.

И тут я понял, что всё это: пистолет, бомба, революция, как-то связано с девушкой по имени Марла Сингер.

— Когда люди думают, что ты умираешь, тебя серьёзно слушают…
— А не только ждут своей очереди заговорить.

Каждый вечер я умирал и каждый вечер я рождался заново. Воскрешался.

Я листал каталоги, задаваясь вопросом: какой сервиз может служить характеристикой моей личности?

Когда я говорю «любить», я имею в виду «любить» не в смысле «заботиться», а в смысле «обладать».

Раньше мы зачитывались порнографией, а теперь каталогами Хорчаво.

Сколько перья не цепляй – цыплёнком не станешь.

Если можно проснуться в таком месте, где идет другой отчет времени, нельзя ли проснуться другим человеком?

Я бежал… Пока мышцы не стало жечь огнем, а кровь не стала едкая, как кислота… И тогда… Я побежал дальше…

На большом отрезке времени шансы каждого из нас на выживание близки нулю.

— Первое правило бойцовского клуба: никому не рассказывать о бойцовском клубе.
— Второе правило бойцовского клуба, — продолжает Тайлер, — никому никогда не рассказывать о бойцовском клубе.

Вы знаете, что смешав бензин с апельсиновым соком, можно изготовить напалм?

Когда у тебя пистолет во рту, то разговаривать можно только гласными.

Вопрос этикета: как повернуться проходя мимо вас, задницей или мошонкой?

— Когда думают, что ты умираешь, тебя правда слушают
— А не только ждут своей очереди заговорить…

Люди всё время меня спрашивают, знаю ли я Тайлера Дердэна.

Он придавал остроту салатам из омаров, чихал на меренги, плевал на тушеные овощи, а уж что до грибного супа пюре… У, это не рассказать.

Я не хочу умереть без единого шрама.

После боя громкость звуков, сопровождавших все прочее в жизни, снижалась. И все становилось по силам.

Мы были на волосок от жизни!

Купи себе диван, и на два года ты полностью удовлетворен: не важно, что что-то идет не так, по крайней мере, ты решил вопрос с диваном.

— В какой компании вы работаете?
— В крупной.

A умножить на B умножить на C равно X. Если X меньше затрат на доработку, то возврата не будет.

Берём количество выпущенных машин — А, умножаем на вероятную долю машин с неисправностями — B, и умножаем произведение на стоимость урегулирования вопроса без суда — С.

Будь у меня опухоль, я назвал бы её Марлой. Марла — крохотная царапина на нёбе, которая зажила бы, если к ней не прикасаться языком, но не удержаться.

Все, чем ты гордишься, рано или поздно будет выброшено на помойку.

Мы причиняем боль тем, кого любим, но оказывается, что бывает и наоборот.

На большом отрезке времени шансы каждого из нас на выживание близки к нулю.

Но ты не умираешь так, как умирает Клоуи.

Так я познакомился с Марлой Сингер. Согласно её мировоззрению она могла умереть в любой момент. Трагедия в том, говорила она, что этого не происходит.

Тот, кто страдает бессонницей, не спит по-настоящему и толком не бодрствует.

У Боба выросли сиськи, потому что в организме было слишком много тестостерона, и он повысил выработку эстрогена. Тут я и нашёл себе место…

Каждый вечер я умирал… и каждый вечер возрождался вновь… из мёртвых.

Клоуи, выглядела как скелет Мэрил Стрип, которого заставили улыбаться гостям, и проявлять чрезмерное радушие на вечеринке.

Когда освоение космоса пойдет во всю, названия будут присваивать в честь корпораций: созвездие «Ай.Би.Эм.», галактика «Майкрософт», планета «Стар Бакс».

Когда-то мы зачитывались порнографией, а теперь каталогами «Хорчау».

Я не находился на грани смерти. Мой организм не кишел ни раковыми клетками, ни паразитами. Я был сосредоточением тепла всего, что есть живое на этом свете.

Я ничего не говорил, люди предполагали худшее. Они рыдали громче. А я рыдал еще громче.

источник

Цитаты из бойцовского клуба бессонница

Смотрите хорошее кино — и будет вам счастье. И помните: иногда ты расплачиваешься за то, что сделал. А иногда — за то, чего не сделал.

Добавить комментарий Отменить ответ

Смотрите хорошее кино — и будет вам счастье.
И помните: иногда ты расплачиваешься за то, что сделал. А иногда — за то, чего не сделал.