Антиоксидантная терапия при мужском бесплодии

В течение последних нескольких десятилетий распространенность бесплодия и субфертильности значительно увеличилась, в первую очередь в развитых странах. Факторы внешней среды, такие как загрязнение воздуха и почвы, контакт с различными химикатами, рассматриваются в качестве причины снижения как женской, так и мужской фертильности. Различные факторы образа жизни, такие как питание, наличие хронических заболеваний, стрессы, аллергия, курение и употребление алкоголя, – также рассматриваются как потенциальные причины снижения фертильности.

Токсическое воздействие различных вредных веществ на репродуктивную систему человека может приводить к нарушению синтеза стероидных гормонов, а также к прямому повреждению тканей репродуктивных органов. Известно, что основным патофизиологическим механизмом негативного влияния токсических веществ на репродукцию является развитие окислительного стресса – важного компонента различных серьезных заболеваний человека.

При воздействии токсических веществ происходит развитие окислительного стресса – важного компонента различных серьезных заболеваний человека, а также старения. Процесс повреждения клетки в результате окисления приводит к гибели клеток и образованию конечных продуктов – в том числе молекул с неспаренными электронами, формирующих свободные радикалы. Свободные радикалы вызывают дальнейшее повреждения различных клеточных компонентов – липидов клеточной мембраны, аминокислот, нуклеиновых кислот. Считается, что антиоксидантная молекула способна замедлять или даже предотвращать повреждение других молекул, а значит, потенциальное образование свободных радикалов, таким образом, разрывая формирование патологического круга.

Антиоксиданты — группа лекарственных препаратов, которые нейтрализуют свободные радикалы. К антиоксидантам относятся различные витамины, минералы, а также полиненасыщенные жирные кислоты. Различные антиоксиданты (в виде биологически активных добавок) и поливитамины часто назначаются в качестве прегравидарной подготовки женщинам и мужчинам, планирующим естественную беременность и испытывающим трудности с зачатием, или пациентам на этапе подготовки к программе вспомогательных репродуктивных технологий (ВРТ).

Наиболее часто в репродуктивной медицине используют витамины А, С и Е, омега-3- полиненасыщенные кислоты, минеральные комплексы. Вышеперечисленные препараты назначаются как в виде монотерапии, так и в комбинации.

Витамины А, С и Е часто используют в комбинации, поскольку витамин Е улучшает биодоступность витамина А, который, в свою очередь, усиливает антиоксидантные свойства витамина С. Несмотря на то что история изучения данных витаминов насчитывает уже более 100 лет, их роль в терапии нарушений репродуктивной функции и при беременности окончательно не определена.

ПНЖК относятся к эссенциальным (незаменимым) жирным кислотам (не могут быть синтезированы в организме человека). Наиболее важными омега-3-ПНЖК являются альфа-линоленовая кислота (АЛК), эйкозапентаеновая кислота (ЭПК) и докозагексаеновая кислота (ДГК). Основным пищевым источником омега-3 являются некоторые сорта рыбы (лосось, форель, семга, сельдь, скумбрия, треска), морепродукты, орехи, растительные масла (кукурузное, оливковое), овощи (шпинат, авокадо, брокколи, цветная капуста). Большинство лекарственных препаратов представляют собой комбинацию ПНЖК семейства омега-3.

Мелатонин – основной гормон эпифиза, синтезируется в организме человека (преимущественно во время сна), основной функцией данного гормона является регуляция суточных ритмов. Антиоксидантные свойства мелатонина были открыты в 1993 г. американским ученым Расселом Рейтером, и в 21 веке мелатонин широко применяется в клинической практике, в том числе и в репродуктивной медицине.

Кофермент Q (убихинон) – это группа коферментов, содержащих хиноидную группу (обозначается Q) и несколько изопрениловых групп (у человека – 10, поэтому кофермент Q10). Кофермент Q10 синтезируется в организме человека; пищевыми источниками кофермента Q10 являются различные сорта мяса (курица, говядина), растительные масла, орехи.

Биоэнергетические и антиоксидантные свойства кофермента Q10 указывают на его возможную роль в биохимии спермы и фертильности человека. Кофермент Q10 обнаруживается в семенной жидкости человека, при этом его концентрация ассоциирована с концентрацией и подвижностью сперматозоидов. По данным мета-анализа, проведенного в 2013 г., кофермент Q10 в целом положительно влияет на основные показатели спермограммы, однако ничто не указывает на его эффективность в повышении частоты наступления беременности и живорождения. Роль кофермента Q10 в женской репродуктивной системе на сегодняшний день изучена недостаточно. В исследованиях на мышах было показано, что кофермент Q10 уменьшает повреждение ткани яичника в условиях окислительного стресса. Но на сегодняшний день имеющихся данных недостаточно для широкого использования препаратов кофермента Q10 в клинической практике.

В настоящее время существует большое число отдельных исследований, демонстрирующих пользу от приема антиоксидантных препаратов на этапе подготовки к самостоятельной беременности или к циклу ВРТ. Витамины и антиоксиданты широко распространены во всем мире, эти препараты часто назначаются при подготовке к самостоятельной беременности или циклу ВРТ. Однако для создания алгоритмов индивидуальной подготовки пациентов к беременности необходимо проведение дальнейших исследований достаточной мощности.

источник

Антиоксиданты в лечении пациентов с воспалительными заболеваниями мужской репродуктивной системы, осложненными экскреторно-токсической формой бесплодия

Выборнов С.В., Асфандияров Ф.Р., Сеидов К.С., Круглов В.А.
ФГБОУ ВО «Астраханский государственный медицинский университет» Минздрава России

По данным ВОЗ частота бесплодия в браке составляет 15% в мире [1,2]. В России один из самых высоких показателей бесплодного брака 19-20% [3]. Роль мужского бесплодия в структуре бесплодного брака значительно переосмыслена в последние десятилетия, что во многом связано с ростом частоты встречаемости «мужского фактора», которая достигает 50% [2]. При этом мужское бесплодие остается малоизученным, а диагностические и лечебные алгоритмы далеки от совершенства, о чем может свидетельствовать высокая встречаемость, так называемой, идиопатической патоспермии 22-30% [2,4-6].

Сложности в диагностике и лечении мужского бесплодия, во многом обусловлены полиэтиологичностью данного состояния. Среди основных причин принято считать инфекционно-воспалительные заболевания органов малого таза и мошонки, варикоцеле, эндокринопатии, травмы, опухоли и аномалии развития мужской репродуктивной системы, генетические синдромы и др. [7].

Ввиду широкой распространенности воспалительные заболевания мужской репродуктивной системы уретрит, орхит, эпидидимит, простатит, везикулит), в том числе обусловленные инфекциями, передающимися половым путем (ИППП), представляют актуальную медико-социальную проблему, являются потенциально устранимой причиной экскреторно-токсической формы мужского бесплодия. Диагноз уретрита устанавливается с учетом картины заболевания и результатов мазка и соскоба из уретры (количество лейкоцитов в мазке >10 в поле зрения), орхита и эпидидимита – по данным УЗИ мошонки и клиническим проявлениям простатита и везикулита – на основании ТРУЗИ и лабораторных данных (количество лейкоцитов в секрете предстательной железы (ПЖ) >10 в поле зрения). Изменения в спермограмме при инфекционно-воспалительных заболеваниях мужских половых органов носят общий характер – содержание лейкоцитов >1 млн/мл, повышение вязкости спермы (вискозипатия), уменьшение количества и активно подвижных форм сперматозоидов (олиго- и астенозооспермия), а также увеличение процента патологических форм сперматозоидов (тератозооспермия) [7-9].

Одну из ведущих ролей в формировании патологических изменений в эякуляте при инфекционно-воспалительных заболеваниях играет такой универсальный патогенетический фактор как окислительный стресс (ОС). Физиологический ОС – это фундаментальное условие функционирования аэробных клеточных систем. Около 95% потребляемого клеткой кислорода восстанавливается до воды в ее митохондриях путем окислительного фосфорилирования и синтеза АТФ. Оставшиеся 5% превращаются в активные формы кислорода или свободные радикалы (СР) [10,11]. Основным источником СР в эякуляте являются сперматозоиды, особенно с нарушенной морфологией, у которых снижен потенциал рождаемости, и продуцирующие больше СР, чем морфологически нормальные формы [12]. Другим мощным источником СР в эякуляте являются лейкоциты, которые продуцируют их до 1000 раз больше, чем сперматозоиды. Такой высокий уровень продукции СР необходим для реализации противомикробной и противовоспалительной функций. Активированные лейкоциты инфильтрируют ткани пораженного органа, продуцируя огромное количество СР, что, в свою очередь, обеспечивает гибель большинства инфекционных агентов. Лейкоцитоспермия на фоне подтвержденной бактериоспермии достоверно сопровождается ухудшением оплодотворяющей способности эякулята, что наблюдается при инфекционно-воспалительных заболеваниях мужской половой системы, в частности при хронических простатитах [8,13,14].

В сперме существует антиоксидантная система защиты, состоящая из трех ключевых ферментов-антиоксидантов (супероксиддисмутаза, каталаза и глутатион-пероксидаза), а также неферментных факторов и низкомолекулярных соединений с антиоксидантным потенциалом (глутатион, пантотеновая кислота, коэнзим Q10, L-карнитин, витамины А, Е, С и В, минералы цинк, селен, хром, медь), которая обеспечивает оксидативный баланс эякулята [15].

При нарушении окислительного баланса, например при гиперпродукции СР, и/или недостаточной скорости их инактивации, а также при дефиците и/или истощении факторов антиоксидантной системы, «физиологический» ОС быстро и незаметно трансформируется в патологический, избыточный ОС – универсальный патогенетический механизм мужского бесплодия независимо от его причины [13,16]. Патологический ОС негативно влияет на все этапы сперматогенеза: от активации сперматогоний до созревания спермиев. Наиболее критические нарушения происходят в мембранах сперматозоидов, в митохондриях (митохондриальная дисфункция и мутации митохондриальной ДНК) и генетическом аппарате сперматозоидов (мутации и фрагментация ядерной ДНК), что значительно снижает мужскую фертильность [17].

Лечение инфекционно-воспалительных заболеваний мужской половой системы, прежде всего, направлено на устранение инфекционного агента и воспаления. Среди микроорганизмов встречаются как передаваемые половым путем (C. trachomatis, U. urealyticum, Mycoplasma sp., M. genitalium, и др.), так и представители условно-патогенной кишечной микрофлоры (E. coli, Klebsiella sp., P. mirabilis, Enterococcus faecalis и др.). Выбор антибиотика обусловлен его способностью проникать в органы мужской репродуктивной системы, спектром активности и чувствительности микроорганизма. В ПЖ и придатки яичек хорошо проникают фторированные хинолоны, тетрациклины и макролиды. Продолжительность курса зависит от локализации воспалительного процесса: при уретрите – 1 нед., орхоэпидидимите – 2 нед., простатите – 4-6 нед. (в особых случаях до 12 недель). При имеющейся возможности лечение проводят в соответствии с результатами микробиологического исследования с определением чувствительности к антибиотикам. Длительность контрольного периода после излечения уретрита и в случае бессимптомного носительства – не менее 3 недель, после терапии орхоэпидидимита – 3 мес. [18].

Следующий этап лечения – назначение антиоксидантов, способных связывать свободные радикалы. Использование антиоксидантов при ОС полезно для улучшения функции сперматозоидов и сохранения целостности ДНК (противодействие фрагментации ДНК) [19]. Антиоксидантными свойствами обладают: витамины А, Е, С, микроэлементы селен и цинк, карнитины, ко-энзим Q10, пентоксифиллин, а также растительные биофлавоноиды. Оптимальное сочетание различных антиоксидантов требует уточнения [18,19].

Цель настоящего исследования – оценить эффективность антиоксидантов в лечении пациентов с воспалительными заболеваниями мужской репродуктивной системы, осложненными экскреторно-токсической формой бесплодия, и оптимизация лечебных алгоритмов при данном состоянии.

МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ

В основе данного исследования – результаты обследования и лечения 63 пациентов, обратившихся в урологическую клинику ФГБОУ ВО «Астраханский государственный медицинский университет» на базе ГБУЗ АО «Александро-Мариинская областная клиническая больница» и мужскую консультацию «Доктор – В», за период 2017-2018 гг. Это были мужчины в возрасте от 22 до 48 лет, средний возраст составил 34,0 ± 4,2 года, с хроническим простатитом (n=42), хроническим уретритом (n=12), хроническим везикулитом (n=3), хроническим эпидидимитом (n=6), состоящие в бесплодном браке более 1 года.

Критериями включения пациентов в исследование являлись: наличие воспалительного заболевания репродуктивной системы (уретрит, или простатит, или везикулит, или эпидидимит), а также обнаружение патологических изменений в спермограмме (pH более 7,8, агглютинация сперматозоидов, снижение концентрации и подвижности сперматозоидов, увеличение количества патологических форм, количество лейкоцитов более 1 млн./мл).

При оценке объективного статуса исключались больные с варикоцеле, аномалиями уретры и органов мошонки, с гипогонадизмом и гиперпролактинемией. На основании полученных анамнестических данных и проведенного анкетирования было установлено, что жены всех исследуемых мужчин, признаны фертильными.

Обследование пациентов включало изучение жалоб и анамнестических данных, при этом использовалось тестирование с помощью опросников IPSS и NIH-CPSI. Все больные прошли обследование, включавшее спермограмму в соответствии с протоколом ВОЗ, микробиологическое исследование эякулята, пальцевое ректальное исследование ПЖ, трансректальное ультразвуковое исследование ПЖ (ТРУЗИ) и УЗИ органов мошонки, микроскопическое исследование секрета ПЖ (СПЖ), общий анализ крови и мочи, микроскопическое исследование уретрального мазка и ПЦР-диагностика заболеваний, передающихся половым путем (ИППП).

Больные были разделены на две группы, основная – 39 (61,9%) пациентов, и контрольная – 24 (38,0%) пациента. Хронический простатит диагностирован у 24 (57,1%) больных основной группы, и 18 (28,5%) больных контрольной группы, хронический уретрит у 8 (12,6%) и 4 (6,3%), хронический везикулит у двух (3,1%) и одного (1,5%), хронический эпидидимит у 4 (6,3%) и двух (3,1%) соответственно. При обследовании у 45 (71,4%) пациентов выявлена бактериоспермия в титре 104 КОЕ/мл или более. Среди обнаруженных условно-патогенных микроорганизмов наиболее часто встречались: E. coli – 15 (23,8%), Enterobacter spp. – 12 (19,0%), Enterococcus spp. – 8 (12,6%), Staphilococcus spp. – 6 (9,5%), Enterococcus faecalis – 4 (6,3%). При исследовании на ИППП, инфицирование зафиксировано у 12 (30,7%) пациентов из основной группы и 8 (33,3%) в контрольной. C. trachomatis выявлена у 2 (3,1%) больных, U. Urealyticum – у 8 (12,6%), M. hominis – у 7 (11,1%), M. genitalium – у 3 (4,7%) больных.

Пациенты из контрольной группы (n=24) получали традиционную, этиотропную терапию, в которую входили антибиотики в соответствии с чувствительностью микроорганизмов и локализацией воспалительного процесса. Кроме антибиотиков, у пациентов с хроническим простатитом и везикулитом при наличии болевого синдрома, применялись суппозитории с нестероидными противовоспалительными средствами (индометацин по 100 мг, диклофенак натрия по 100 мг) 1 раз в сутки, продолжительностью 10 дней, а также селективный альфа-1 адреноблокатор по 10 мг в сутки продолжительностью 30 дней. Выбор альфа-1-адреноблокатора был обусловлен снижением вероятности ретроградной эякуляции, что, учитывая репродуктивные задачи пациентов, явилось решающим аргументом в данном исследовании.

Пациенты из основной группы (n=39), помимо вышеуказанной терапии, получали антиоксиданты. В качестве источника антиоксидантов нами был выбран БАД «Андрокомплекс СВ» российской компании ООО «Оптисалт», который применяли по 1 капсуле (по 650 мг) 2 раза в день в течение 90 дней. Выбор данного БАДа обусловлен, на наш взгляд, оптимальным содержанием входящих в его состав компонентов (табл.1).

Таблица 1. Состав биологически активной добавки «Андрокомплекс СВ»

В качестве клинико-диагностических критериев улучшения репродуктивной функции мужчин при выявленных инфекционно-воспалительных заболеваниях мочеполовой системы были приняты: элиминация возбудителя ИППП; отсутствие или снижение титра условно-патогенных микроорганизмов в эякуляте менее 103 КОЕ/мл; отсутствие клинических симптомов заболевания; нормализация количества лейкоцитов в сперме, секрете ПЖ и мазке из уретры; восстановление фертильности спермы (количественные и качественные характеристики сперматозоидов); наступление беременности при отсутствии иных причин бесплодия.

Статистическая обработка полученных данных проводилась по методу Стьюдента, различия в показателях считали достоверными при p

источник

Мужской фактор в супружеском бесплодном браке занимает в настоящее время не менее 50%. В структуре мужского бесплодия 30 – 40% приходится на идиопатическую форму, что создает трудности не только диагностические, но и выбора лечения. Использование препаратов, оказывающих воздействие на сперматозоиды человека в эксперименте, при положительном эффекте позволяет использовать их в клинике.

В нашеий работе были проведены исследования различных веществ, обладающих установленным антиоксидантным деи?ствием: мексидол, семакс, оводорин. Внесение вещества в разных концентрациях в эякулят создавало в основном положительныий эффект в отношении повышения подвижности сперматозоидов в разные сроки инкубации.

Добавление мексидола в концентрации 50 и 500 мкг/мл существенно повышало подвижность сперматозоидов через 1 час и этот уровень сохранялся более 3 часов. Через 24 часа подвижность в опытных и контрольных образцах эякулята не различалась и находилась по отношению к исходному уровню не выше 30%.

Семакс вносили в эякулят в концентрации 10, 100 и 1000 мкг/ мл. Через 1 час инкубации во всех концентрациях активная подвижность сперматозоидов имела более высокий подъем по отношению к исходному уровню, чем общая подвижность. При этом отмечено, что значительное повышение подвижности было в образцах с концентрацией препарата 100 и 1000 мкг/ мл. Этот уровень повышения подвижности сохранялся на протяжении более 3 часов инкубации.

Оводорин использовали в концентрации 25 и 60 мкг/ мл. Получены следующие результаты. Через 1 час инкубации в обоих случаях активная и общая подвижность сперматозоидов повысилась на 45 – 85% и 22 — 8 % соответственно. Через 3 часа подвижность несущественно увеличилась.

Особый интерес представляли эксперименты с регуляторными пептидами, поскольку ранее они не применялись в репродуктивной практике. Пептиды были получены в институте молекулярной генетики ( отдел синтеза пептидов, руководитель академик РАН Н.Ф. Мясоедов ) с разрешением их использования в эксперименте. Пептиды содержали 3 – 7 аминокислот. Концентрация вносимых пептидов составляла 1000 мкг/ мл. Обнаружено повышение подвижности сперматозоидов уже через 30 минут инкубации. Максимальныи? подъе?м отмечен через 3 часа и составил 160 – 180% по отношению к исходному уровню для активнои? подвижности и 125 – 140% для общеи? подвижности сперматозоидов.

На основании полученных нами экспериментальных результатов и данных об использовании этих препаратов в клинической практике неврологии, кардиологии, гепатологии мы провели курсы лечения в андрологической практике у амбулаторных пациентов, состоящих в бесплодном браке. Мексидол применяли в группе 15 мужчин, семакс – у 12 мужчин, оводорин – у 25 пациентов. Курс лечения продолжался от 1 до 3 месяцев в зависимости от исходного уровня параметров эякулята. Основным видом патоспермии являлась астенозооспермия или астенотератозооспермия. Результаты в группах имели некоторое различия.

В группе мужчин, получавших мексидол, по окончании курса – 1 месяц в анализах эякулята отмечены изменения: незначительные уменьшения объема эякулята и концентрации сперматозоидов, и существенное повышение активной и общей подвижности, а также числа нормальных форм сперматозоидов.

В группе пациентов, получавших семакс, через 1 месяц не отмечено существенных изменении? параметров эякулята: концентрация, подвижность, морфология сперматозоидов.

В группе больных, получавших оводорин, курс лечения продолжался 1 – 3 месяца в зависимости от исходного уровня астенозооспермии. По окончании курса обнаружены положительные сдвиги следующих показателей эякулята: объем эякулята, концентрация сперматозоидов, подвижность активная и общая, морфология сперматозоидов.

В результате проведе?нных клинических исследовании? перечисленных препаратов во всех группах обнаружен положительныи? эффект в отношении основных параметров фертильности эякулята: концентрация сперматозоидов, подвижность и морфология

сперматозоидов. Наблюдения в группах, продолжавшихся на протяжении 6 месяцев, отмечено либо незначительное снижение выделенных параметров эякулята, либо отсутствие каких-либо сдвигов уровня этих показателей.

Полученные клинические результаты дают основание для рекомендации препаратов при исходной астенозооспермии, независимо от этиологии патоспермии, в том числе, в программах ВРТ.

Авторы: Евдокимов В.В., Коршунов М.Н., Аи?бятов Д.Т. ФБГУ НИИ урологии МЗ РФ, Москва 2012г.

источник

Один из основных критериев успешного зачатия — высокая подвижность сперматозоидов. Этот показатель могут снизить свободные радикалы, которые образовываются в организме из-за нарушения обмена веществ. Слишком много свободных радикалов не только связывают мужские половые клетки, но и разрушают их ядерную ДНК. Для нормализации восстановительно-окислительных процессов мужчинам назначают антиоксидантную терапию.

При метаболизме в живом организме происходят окислительные процессы. При них образуются молекулы с активными формами кислорода. Из-за того, что они имеют лишний или недостающий электрон, молекулы обладают выдающимися химическими свойствами и высокой реакционной способностью. Они пытаются отнять или отдать электрон, тем самым нарушая нейтральность других клеток. Если обмен веществ нарушается, свободных радикалов становится больше.

Повышенное содержание свободных радикалов и активных форм кислорода называют оксидативным стрессом. Он является одной из причин преждевременного старения, развития болезни Альцгеймера, атеросклероза.

Оксидативный стресс наблюдается у каждого второго бесплодного мужчины.

Если антиоксидантная система не справляется, свободные радикалы нарушают сперматогенез на первых этапах и разрушают ДНК сперматозоидов. Из-за неправильного созревания мужские половые клетки хуже передвигаются и не могут оплодотворить яйцеклетку. Если это всё же случилось, может развиться замершая беременность.

Причины оксидативного стресса:

• Воспалительные процессы;
• Ожирение и другие нарушения обмена веществ;
• Инфекции;
• Ионизирующее излучение;
• Некоторые медикаменты;
• Неправильный рацион питания.

В организме существуют антиоксидантные системы из ферментов и молекул, которые нивелируют действие свободных радикалов и активных форм кислорода. Главная из систем — супероксиддисмутаза. Это фермент, который ускоряет превращение вредных супероксидов в молекулярный кислород. Церулоплазмин повышает стабильность клеточных мембран, глутатионпероксидаза расщепляет перекись водорода, селен повышает активность антиоксидантных ферментов.

Чтобы оценить, насколько нарушены восстановительно-окислительные процессы, бесплодному мужчине могут назначить анализ крови на антиоксидантный статус. При исследовании подсчитывается следующие элементы антиоксидативной системы:

• Супероксиддисмутаза;
• Глутатион;
• Глютатинопероксидаза;
• Свободные жирные кислоты;
• Коэнзим Q10;
• 8ОН-дезоксигуанозин и другие.

Чтобы восстановить нормальное образование и строение сперматозоидов, нарушенные из-за свободных радикалов, при мужском бесплодии назначают антиоксидантную терапию.

Она сводится к курсу лекарств и биологически активных добавок, которые содержат антиоксиданты. Большинство из них поступают в организм с пищей.

Наиболее эффективные антиоксиданты:

• Витамин С;
• Витамин E;
• Витамин P;
• Бета-каротин;
• Коэнзим Q10;
• Ликопин;
• Цинк;
• Селен.

Есть исследования, по которым у 25% мужчин, страдающих бесплодием неясного генеза, после курса антиоксидантной терапии улучшались показатели спермограммы. Наиболее эффективно принимать антиоксиданты дополнительно к основному курсу лечения от первопричины бесплодия.

Курс лечения и медикаменты подбирает только врач в зависимости от имеющихся основных и сопутствующих заболеваний, аллергических реакций, симптоматики.

источник

В.В. Евдокимов, М.Н. Коршунов, Е.С. Коршунова, Д.Т. Айбятов, Э.З. Рабинович, В.П. Герасименя, С.В. Захаров
НИИ урологии Минздравсоцразвития, Москва

В нашей стране уровень рождаемости находится ниже пограничной линии, обозначающей простое воспроизводство. Усилия исследователей и клиницистов направлены на сохранение и поддержание репродуктивного здоровья мужчин и женщин. Известно, что в настоящее время доля мужского фактора в бесплодном браке составляет почти 50%. Многочисленные исследования показали, что последние десятилетия отмечены падением уровня мужской фертильности. Многофакторность данной проблемы стала очевидной. Рассматриваются, в первую очередь, внешние и внутренние факторы патологического воздействия. К внешним относят: электромагнитное излучение мобильных телефонов, компьютеров, действие рентгеновской аппаратуры, загрязнение воздуха, воды, почвы. Из внутренних факторов выделяют инфекционные заболевания репродуктивной системы, варикоцеле, травмы половых органов, профессиональные вредности и др. Тем не менее, в ряде случаев причины снижения фертильности остаются необъяснимыми (идиопатическая форма бесплодия) [1, 2, 3].

В последние два десятилетия появился ряд фундаментальных и прикладных работ по изучению регуляции функциональной активности мужской репродуктивной системы. Выработана парадигма многоуровневой системы репродукции, включающая иммунный, генетический, гормональный и другие компоненты. Именно многофакторность патогенеза мужской инфертильности обуславливает трудности диагностики и лечения мужского бесплодия. Выбор адекватной терапии напрямую зависит от точного понимания патологических механизмов нарушения сперматогенеза. Проводятся широкие исследования по коррекции различных видов патоспермии с использованием фармакологических препаратов. Показано, что снижение подвижности сперматозоидов обусловлено активацией процессов перекисного окисления липидов в клетках [4, 5, 6].

Целью работы явилось определение влияния препаратов с установленной антиоксидантной активностью на фертильные параметры эякулята человека при идиопатической форме мужского бесплодия.

В эксперименте использовали эякулят от 39 мужчин с идиопатической формой бесплодия. В наших исследованиях были использованы следующие антиоксиданты: Оводорин, Мексидол, Семакс. В серии опытов в образцы эякулята добавляли препараты в разной концентрации. Изменения подвижности сперматозоидов наблюдали через 1, 3 и 24 часа инкубации при комнатной температуре. Целостность мембраны определялась по способности 1% водного раствора эозина проникать внутрь клетки и окрашивать ее в красный цвет.

Результаты и обсуждение

Мексидол относится к группе антиоксидантов, действующим веществом которых является этилметилгидроксипиридина сукцинат. К основным свойствам препарата относят ноотропное, антиоксидантное, мембраностабилизирующее, церебропротективное, анксиолитическое и адаптогенное действие. Мексидол на клеточном уровне тормозит перекисное окисление липидов, повышает активность антиоксидантной системы, активирует энергосинтезирующие функции митохондрий, улучшает энергетический обмен в клетке, активизирует внутриклеточный синтез белка и нуклеиновых кислот, ферментативные процессы цикла Кребса, способствует утилизации глюкозы, синтезу и внутриклеточному накоплению АТФ, восстанавливает структуру и функции мембран. Все перечисленные свойства Мексидола позволяют улучшать метаболизм и реологические свойства крови, функционирование иммунной системы, подавлять агрегацию тромбоцитов [7, 8].

Химические и биологические характеристики Мексидола позволили нам рассчитывать на его благоприятное влияние на характеристики эякулята (таблица 1).

Таблица 1. Влияние мексидола на общую подвижность сперматозоидов человека (%)

источник

Антиоксидантная терапия мужского бесплодия как возможность улучшить исходы вспомогательных репродуктивных технологий

В статье рассматривается роль окислительного стресса в патогенезе мужского бесплодия и неудачных исходов вспомогательных репродуктивных технологий (ВРТ). Обнаружена связь между окислительным повреждением, качеством спермы и исходами ВРТ. Среди последствий окислительного стресса также отмечаются перекисное окисление липидов, аномальные параметры эякулята и увеличение количества митохондриальных и ядерных повреждений ДНК сперматозоидов. Прием антиоксидантов может улучшить исходы ВРТ. Терапия антиоксидантами относительно безопасна, эффективна и легкодоступна, поэтому можно рекомендовать ее каждой паре при планировании беременности и подготовке к методам ВРТ.

В статье рассматривается роль окислительного стресса в патогенезе мужского бесплодия и неудачных исходов вспомогательных репродуктивных технологий (ВРТ). Обнаружена связь между окислительным повреждением, качеством спермы и исходами ВРТ. Среди последствий окислительного стресса также отмечаются перекисное окисление липидов, аномальные параметры эякулята и увеличение количества митохондриальных и ядерных повреждений ДНК сперматозоидов. Прием антиоксидантов может улучшить исходы ВРТ. Терапия антиоксидантами относительно безопасна, эффективна и легкодоступна, поэтому можно рекомендовать ее каждой паре при планировании беременности и подготовке к методам ВРТ.

В настоящее время бесплодие остается глобальной проблемой, затрагивающей от 8 до 15% пар репродуктивного возраста по всему миру [1]. Иначе говоря, около 140 млн человек в репродуктивном возрасте не могут иметь детей или нуждаются в применении методов вспомогательных репродуктивных технологий (ВРТ) для зачатия [2].

По некоторым данным, 8% мужчин в репродуктивном возрасте обращаются за медицинской помощью в связи с бесплодием в браке [3]. Данные о распространенности мужского бесплодия разнятся. Однако очевидна необходимость повышения эффективности диагностики и лечения мужского бесплодия, а также обеспечения более персонализированных методов и подходов к ведению больных.

ВРТ, изначально разработанные для преодоления трубного фактора бесплодия, с успехом используются почти 40 лет (первый ВРТ-ребенок родился в 1978 г.), но по-прежнему недоступны или слишком дороги для большинства бесплодных пар. Клиническое применение ВРТ значительно расширилось с течением времени. Наиболее распространенным методом ВРТ стала интрацитоплазматическая инъекция сперматозоида (ИКСИ), которая в основном выполняется при тяжелом мужском бесплодии [4]. По данным Международного комитета по мониторингу ВРТ – международной некоммерческой организации, которая собирает данные по ВРТ и контролирует около 2/3 всех случаев лечения по всему миру, количество циклов постоянно увеличивается. Так, доля от общего числа рождений в результате ВРТ выросла с 0,37% в 1996 г. до чуть более 1% в 2009 г. в промышленно развитых странах, таких как США [4–6].

Несмотря на увеличение числа ВРТ-клиник, сохраняется высокий неудовлетворенный спрос на ВРТ-услуги по всему миру [7]. В начале нового тысячелетия, по оценкам рабочей группы Европейского общества репродукции человека и эмбриологии (European Society of Human Reproduction and Embryology – ESHRE), ежегодно в методах ВРТ нуждались 1500 пар на миллион населения. Однако это самые скромные подсчеты с учетом того, что многим парам придется пройти несколько циклов за один год [8]. Кроме того, даже в развитых и развивающихся странах за медицинской помощью по поводу бесплодия обратится всего половина нуждающихся и только около четверти бесплодных пар (22%) на самом деле получат помощь [9]. Например, по состоянию на 2009 г. в Северной Америке и Великобритании от оптимального количества циклов ВРТ выполнялось только 25 и 40% соответственно [7, 10].

Несмотря на большие научные достижения и прорывы в области ВРТ, исход часто безуспешен: в соответствии с европейскими данными (ESHRE, 2008) из 36 стран клинические показатели беременности после переноса эмбриона составили 33% для экстракорпорального оплодотворения (ЭКО) и 32% для ИКСИ [11]. ВРТ повышают вероятность пары стать родителями, но методы имеют риски: многоплодная беременность и преждевременные роды с повышенной вероятностью краткосрочных и долгосрочных послеродовых осложнений. Открытым остается вопрос здоровья детей, рожденных после ИКСИ в случаях тяжелого мужского бесплодия [12].

Частая причина неудачных исходов ВРТ – низкое качество половых клеток или эмбрионов. Еще одна возможная причина – окислительный стресс, вызванный активными формами кислорода (АФК) [13–15]. Термин «окислительный стресс» популяризировал Хельмут Сис, который также дал его первоначальное определение: «нарушение в прооксидантно-антиоксидантном балансе в пользу первого, ведущее к потенциальному ущербу» [16].

АФК, или свободные радикалы, – короткоживущие промежуточные химические соединения, которые обладают высокой реактивной способностью и окисляют липиды, аминокислоты и углеводы, а также вызывают мутации ДНК. Следовательно, АФК могут быть вовлечены в качестве этиологического фактора в развитие широкого спектра заболеваний [17].

Митохондриальное дыхание – основной биологический источник АФК в физиологических условиях. При низких концентрациях реактивные окислители имеют биопозитивный эффект и действуют избирательно [18]. Они влияют на метаболизм простагландинов, участвуют в регуляции генов и клеточного роста, процессах внутриклеточной сигнализации и других типах сигнальной транс­дукции. Кроме того, свободные радикалы кислорода играют важную роль в регуляции вазотонуса и антимикробной защиты [19].

Баланс между АФК и антиоксидантами также имеет значение для таких репродуктивных процессов, как фолликулогенез, стероидогенез яичников, созревание ооцитов, овуляция, образование желтого тела, лютеолиз. Окислительный стресс воздействует на качество ооцитов, оплодотворение, раннее развитие эмбриона, имплантацию и показатели беременности, а потому рассматривается как один из факторов женского бесплодия [20–23].

В исследованиях была продемонстрирована связь высокой интенсивности перекисного окисления липидов, повреждения ДНК и эндометриоза [24]. Уровень окислительных повреждений ДНК был выше у женщин с инфекционными заболеваниями половых путей, в частности бактериальным вагинозом и кандидозом, сальпингоофоритом и миомой матки, по сравнению с группой контроля [25, 26]. Кроме того, сообщалось об участии окислительного стресса родительских гамет в патофизиологии преэклампсии, пузырного заноса и врожденных дефектов [27–30]. Отсутствие достаточной антиоксидантной защиты у женщин в случаях тяжелой патологии спермы (олигоастенотератозооспермии) также может привести к дисплазии шейки матки [31].

Что касается мужчин, в настоящее время предполагается, что в 25–40% случаев идиопатического бесплодия причиной нарушений фертильной функции является окислительный стресс, образующийся в результате дисбаланса между АФК и антиоксидантной способностью эякулята. У мужчин с идиопатическим бесплодием по сравнению с фертильными мужчинами выше значения АФК и слабее антиоксидантная защита [32]. АФК могут вызвать истощение энергетического буфера половых клеток и изменения в основных регуляторных молекулах, таких как белки, ДНК, липиды [33]. Высокие уровни АФК способствуют снижению митохондриального мембранного потенциала, активируя пути передачи сигналов апоптоза в сперматозоидах, и повреждению ДНК. Некоторые последствия окислительного стресса, такие как перекисное окисление липидов, могут уменьшить текучесть плазматической мембраны, что приводит к снижению или, возможно, даже полной потере подвижности. Окислительный стресс и последующее повреждение ДНК сперматозоидов могут привести к увеличению сроков достижения беременности, нарушению эмбрионального развития, выкидышам, хроническим болезням у потомства, в том числе детским онкологическим заболеваниям [34, 35].

Высокие семенные уровни АФК связаны с патологией параметров эякулята и более низкими показателями беременности, как естественной, так и наступившей с помощью методов ВРТ. Основных повреждающих механизма при этом два [15, 36, 37]. Первый – повреждение мембран сперматозоидов, что уменьшает подвижность сперматозоидов и их способность к слиянию с ооцитом. Второй – АФК непосредственно повреждают ДНК сперматозоидов, ставя под угрозу вклад отцовского генома в эмбрион и его развитие. Кроме того, наблюдается отрицательная связь с развитием эмбриона на стадии бластоцисты. Окислительное повреждение ДНК может вызвать нарушения развития эмбриона, невынашивание и врожденные дефекты у потомства. При этом окислительный стресс может быть обусловлен как общим состоянием организма, так и патологией репродуктивного тракта [38].

Липидный состав плазматической мембраны сперматозоидов у млекопитающих заметно отличается от соматических клеток. Сперматозоиды имеют высокие уровни фосфолипидов, стеринов, насыщенных и полиненасыщенных жирных кислот, поэтому они особенно восприимчивы к повреждениям, вызванным избыточным высвобождением АФК [39, 40]. В целом, все липидные компоненты, расположенные в мембранах сперматозоида, участвуют в регуляции их созревания, сперматогенезе, капацитации, акросомной реакции и, в конечном итоге, слиянии мембран. Очевидно, что перекисное окисление липидов сперматозоида может также нарушить все его упомянутые функции, а в крайних случаях даже полностью подавить сперматогенез [40].

Содержание липидов в сперматозоидах изменяется во время их прохождения через придаток. Так, уровень докозагексаеновой кислоты значительно выше в незрелых сперматозоидах, чем в зрелых формах. Следовательно, уменьшение содержания докозагексаеновой кислоты происходит в процессе созревания сперматозоидов [41]. В частности, особое место отводится функции придатка и экспозиции в нем сперматозоидов. Некоторые авторы предполагают, что липидная мембрана сперматозоидов наиболее уязвима для АФК во время транзита и хранения в придатке яичка [42, 43]. Исследования показали повышенные уровни повреждений ДНК сперматозоидов у мужчин с более длительными периодами воздержания, а также более высокие уровни повреждений ДНК в эякулированных сперматозоидах по сравнению с тестикулярными клетками [44–46]. На этих данных основаны рекомендации по ежедневной или частой эякуляции в качестве лечения в случаях мужского бесплодия, связанного с окислительным стрессом и фрагментацией ДНК сперматозоидов. Эффект достигается за счет уменьшения времени прохождения через эпидидимис и снижения экспозиции АФК [47–49], что, впрочем, оспаривается в других исследованиях [50].

Один из известных и изученных последствий окислительного стресса – уже упоминавшаяся фрагментация ДНК сперматозоидов, которая возникает вследствие потери целостности мембраны. Увеличивается клеточная проницаемость, инактивируются ферменты, возникают структурные повреждения ДНК [51]. Окислительная агрессия влияет на структуру хроматина и эпигенетическое регулирование половых клеток по меньшей мере по двум направлениям, изменяя, во-первых, пропорции протаминов в сперматозоиде, а во-вторых, паттерны метилирования ДНК [52, 53]. Окисление оснований ДНК и приводит к образованию различных типов аддуктов ДНК. Эти аддукты ДНК изменяют функцию генома сперматозоида, в конечном счете влияя на зачатие и в естественных условиях, и in vitro, а также на последующее раннее развитие эмбриона [51, 54]. P.K. Mishra и соавт. продемонстрировали непосредственную роль митохондриального окислительного стресса, вызванного аберрантной регуляцией хроматина как основополагающего механизма, нарушающего геномную целостность в тестикулярной среде [55]. Было высказано предположение, что фрагментация ДНК может использоваться в качестве маркера спонтанной беременности у пар с идиопатической субфертильностью. Вероятность спонтанного зачатия снижается при значениях индекса фрагментации ДНК сперматозоидов выше 20% и приближается к нулю для значений более 30–40%. Низкая фрагментация ДНК спермы, однако, не гарантирует нормальной мужской фертильности [56–58].

Окислительный стресс и вспомогательные репродуктивные технологии

АФК, присутствующие в эякуляте в естественных условиях, ведут к дальнейшему окислительному стрессу при применении методов ВРТ. Повышенное образование АФК наблюдается при процедурах криоконсервации и оттаивания эякулята, воздействии факторов внешней и культуральной среды. Инкубационный период также способствует накоплению свободных радикалов. При выполнении процедуры ИКСИ инкубационный период короче, что несколько уменьшает скорость продукции АФК. Образцы спермы часто центрифугируют, и этот процесс может усугублять окислительный стресс, поскольку при центрифугировании элиминируются защитные антиоксидантные вещества, содержащиеся в семенной плазме [59]. Кроме того, широко используемая в ВРТ криоконсервация спермы связана с перепроизводством АФК вследствие механических повреждений, температурных воздействий и атмосферного кислорода, что в свою очередь повышает восприимчивость к перекисному окислению липидов [60]. Контакт сперматозоида с окружающей средой значительно увеличивает шансы для генерации АФК и развития окислительного стресса. In vitro практически невозможно имитировать естественные условия репродуктивного тракта. Это особенно верно в отношении концентрации кислорода и светового режима. Концентрация кислорода в культуральной среде до 20 раз выше таковой в женском репродуктивном тракте. Сообщается, что повышенные уровни АФК в культуральной среде коррелируют с нарушениями развития бластоцисты и частотой оплодо­творений [61].

Влияние окислительного стресса семенной плазмы и фрагментации ДНК сперматозоидов на исходы различных методов ВРТ достаточно широко освещено в литературе. Однако имеет место разброс данных, отчасти обусловленный разнообразием применяемых для оценки окислительного стресса и фрагментации ДНК методов и их интерпретаций.

Индекс фрагментации ДНК более 30% (структурный анализ хроматина сперматозоидов) – предиктор снижения частоты достижения беременности и родов после внутриматочной инсеминации с отношением шансов (ОШ) 9,9 (95% доверительный интервал (ДИ) 2,37–41,51). Так, в парах, где у мужчины был индекс фрагментации > 30% (387 циклов внутриматочной инсеминации), был значительно ниже уровень достижения биохимической беременности (3 против 24%), клинической беременности (3 против 23,7%) и родов (1 против 19%) [62]. В другом исследовании ни один из образцов с уровнем фрагментации выше 12% (TUNEL) не привел к достижению клинической беременности при внутриматочной инсеминации [63].

E.B. Pasqualotto и соавт. предложили использовать уровень АФК в качестве прогностического фактора успеха ЭКО [64]. В исследовании M.A. Baker и соавт. выявлена отрицательная связь между повышенным уровнем АФК в сперме и частотой оплодотворений, качеством эмбрионов и достижением клинических беременностей [65]. В другом исследовании наблюдали снижение темпов деления бластоцисты в присутствии АФК с высоким индексом фрагментации ДНК эмбриона, что приводило к низкой частоте достижения клинической беременности у женщин [66].

Z. Li и соавт., выполнив метаанализ, пришли к выводу, что повреждение ДНК спермы оказывает существенное влияние на частоту достижения клинической беременности при ЭКО, но не ИКСИ [67]. А метаанализ A. Zini и соавт. показал, что высокий индекс фрагментации ДНК ассоциировался с высоким риском потери беременности после программ ВРТ вне зависимости от выбранного метода (ЭКО или ИКСИ) [68]. В метаанализ вошли 11 исследований, всего 1549 циклов (808 ЭКО и 741 ИКСИ), отношение шансов для потери беременности при высоком уровне фрагментации составило 2,48 (95% ДИ 1,52–4,04).

Следует отметить, что наиболее значимый исход ВРТ – показатель живорождений – рассматривается в исследованиях не так часто. A. Osman и соавт. в 2015 г. провели метаанализ шести исследований (998 циклов) и пришли к выводу, что в парах, где партнеры-мужчины имели низкий уровень фрагментации, коэффициент живорождений был выше как для ЭКО (ОШ 1,27, 95% ДИ 1,05–1,52), так и для ИКСИ (ОШ 1,11, 95% ДИ 1,00–1,23) [69].

В обновленный систематический метаанализ L. Simon и соавт. 2017 г. вошли в общей сложности 56 исследований (16 ЭКО + 24 ИКСИ + 16 смешанных ЭКО + ИКСИ). Авторы обнаружили умеренное, но статистически значимое отрицательное влияние повреждения ДНК сперматозоидов на частоту достижения клинических беременностей для всех рассмотренных методов ВРТ. Обобщенное ОШ составило 1,68 (95% ДИ 1,49–1,89, p 96% патологических форм). Кроме того, на фоне приема АндроДоза достоверно повысился уровень ингибина B. По завершении курса 87,6% пациентов расценили эффект от проведенной терапии как хороший и выраженный [97].

По данным другого российского открытого сравнительного исследования с участием пациентов с идиопатической патоспермией, прием АндроДоза в течение трех месяцев приводил к увеличению объема эякулята на 45,7%, концентрации сперматозоидов – на 18,5%, общей их подвижности – на 33,7%, активной подвижности – на 38,4% и количества морфологически нормальных форм – на 50% [98].

В недавнем исследовании А.Ю. Цуканова (2016) применение комплекса АндроДоз у здоровых мужчин оказывало значимый положительный эффект на показатели эякулята, повышая вероятность зачатия. В сравнении с контрольной группой были выявлены статистически значимые различия по следующим показателям: объем эякулята, концентрация сперматозоидов, доли жизнеспособных сперматозоидов и сперматозоидов с поступательным движением, а также патологических форм сперматозоидов [99].

В исследовании В.А. Божедомова и соавт. (2016) через полтора месяца приема комплекса АндроДоз у 2/3 пациентов наблюдалось значимое уменьшение повреждения ДНК сперматозоидов. Статистически значимо уменьшилась выраженность окислительного стресса, о чем свидетельствовало уменьшение продукции АФК отмытыми сперматозоидами в 70% случаев (p

источник

Отделение андрологии и урологии ФГБУ «Национальный медицинский исследовательский центр акушерства, гинекологии и перинатологии им. академика В. И. Кулакова» Минздрава России, Москва, Россия

1. Esteves S.C., Miyaoka R., Agarwal A. An update on the clinical assessment of the infertile male.

2. Brandes M., Hamilton C.J., De Bruin J.P., Nelen W.L., Kremer J.A. The relative contribution of IVF to the total ongoing pregnancy rate in a subfertile cohort. Hum Reprod. 2010;25:118–126. Doi: 10.1093/humrep/dep341.

3. Hamada A., Esteves S.C., Nizza M., Agarwal A. Unexplained male infertility: diagnosis and management. Int Braz J Urol. 2012;38:576–594. Doi: 10.1590/S1677-55382012000500002.

4. Esteves S.C. Clinical relevance of routine semen analysis and controversies surrounding the 2010 World Health Organization criteria for semen examination. IntBraz J Urol. 2014;40:443–53. Doi: 10.1590/S1677-5538.IBJU.2014.04.02.

5. Saleh R.A., Agarwal A., Nelson D.R., Nada E.A., El-Tonsy M.H., Alvarez J.G.,et al. Increased sperm nuclear DNA damage in normozoospermic infertile men: a prospective study. FertilSteril. 2002;78:313–318. Doi: 10.1016/S0015-0282(02)03219-3.

6. Huszar G. Sperm testing and ICSI selection by hyaluronic acid binding: the hyaluronic acid-coated glass slide and petri dish in the andrology and IVF laboratories. In: Nagy ZP, Varghese AC, Agarwal A, editors. Practical Manual of In Vitro Fertilization:Springer New York; 2012.P. 241–257.

7. Aitken R., Bowie H., Buckingham D. et al. Sperm penetration into a hyaluronic acid polymer as a means of monitoring functional competence. J Androl 1992;13(1):44–54.

8. Cayli S., Jakab A., Ovari L. et al. Biochemical markers of sperm function:male fertility and sperm selection for ICSI. Reprod Biomed Online 2003;7(4):462–468.

9. Huszar G., Celik-Ozenci C., Cayli S.et al. Semen characteristics after overnight shipping: preservation of spermconcentrations, HspA2 ratios, CK activity, cytoplasmic retention, chromatin maturity, DNA integrity, and sperm shape. J Androl. 2004;25(4):593–604.

10. Shamsi M.B., Imam S.N., Dada R. Sperm DNA integrity assays: diagnostic and prognostic challenges and implications in management of infertility. J Assist Reprod Genet. 2011;28;(11):1073–1085.

11. Huszar G., Stone K., Dix D., Vigue L. Putative creatine kinase M-isoform in human sperm is identified as the 70-kilodalton heat shock protein HspA2. BiolReprod2000;63(3):925–932.

12. Huszar G., Jakab A., Sakkas D. et al. Fertility testing and ICSI sperm selection by hyaluronic acid binding: clinical and genetic aspects. Reprod Biomed Online. 2007;14(5):650–663.

13. Nixon B., Aitken R.J. The biological significance of detergent-resistant membranes in spermatozoa. J Reprod Immunol. 2009;83(1–2):8–13.

14. Gadella B.M. The assembly of a zona pellucida binding protein complex in sperm. ReprodDomestAnim 2008;43(Suppl 5):12–19.

15. Robinson L., Gallos I.D., Conner S.J., Rajkhowa M., Miller D., Lewis S., et al. The effect of sperm DNA fragmentation on miscarriage rates: a systematic review and meta-analysis. Hum Reprod. 2012;27;(10):2908–217.

16. Osman A., Alsomait H., Seshadri S., El-Toukhy T., Khalaf Y. The effect of sperm DNA fragmentation on live birth rate after IVF or ICSI: a systematic review and meta-analysis. Reprod Biomed Online. 2015;30;(2):120–127.

17. Redgrove K.A., Anderson A.L., McLaughlin E. A. et al. Investigationof the mechanisms by which the molecular chaperone HSPA2 regulates the expression of sperm surface receptors involved in human sperm-oocyte recognition. Mol Hum Reprod. 2013;19(3):120–135.

18. Redgrove K.A., Nixon B., Baker M.A. et al. The molecular chaperone HSPA2 plays a key role in regulating the expression of sperm surface receptors that mediate sperm-egg recognition. PLoS One. 2012;7(11):e50851.

19. Choavaratana R., Mingmitpattanakul P., Sirivatanauksorn V., Makemaharn O.,Petyim S. Correlation between HyaluronanBinding Assay and TUNEL Assay for Sperm DNA Integrity Identification. Siriraj Med J. 2008;60:334–338.

20. Lazarevic J., Wikarczuk M., Somkuti S.G., Barmat L.I., Schinfeld J.S., Smith S.E. Hyaluronan binding assay (HBA) versus sperm penetration assay (SPA). Can HBA replace the use of SPA test in male partner screening before in vitro fertilization? FertilSteril. 2007;88:S376–S7.

21. Yagci A., Murk W., Stronk J., Huszar G. Spermatozoa bound to solid state hyaluronic acid show chromatin structure with high DNA chain integrity: an acridine orange fluorescence study. J Androl. 2010;31:566–572.

22. Sabeur K., Cherr G.N., Yudin A.I. et al. The PH-20 protein in human spermatozoa. J Androl. 1997;18(2):151–158.

23. Breznik B. et al. Are sperm DNA fragmentation, hyperactivation, and hyaluronan-binding ability predictive for fertilization and embryo development in in vitro fertilization and intracytoplasmic sperm injection? FertHSteril. 2013;99(5):1233–1241.

24. Lpovac M., Bodner F., Schtz A. et al. Increased hyauronan acid binding ability of spermatozoa indicating a better maturity, morphology, and higher DNA integrity after micronutrient supplementation. Eur Med J Urol. 2014;1:60–65.

25. Agarwal A., Nallella K.P., Allamaneni S.S. et al. Role of antioxidants in treatment of male infertility: an overview of the literature. Reprod Biomed Online. 2004;8:616–627.

26. Showell M.G., Brown J., Yazdani A., Stankiewicz M.T., Hart R.J. Antioxidants for male subfertility. Cochrane Database of Systematic Reviews 2011, Issue 1. Art. No.: CD007411. Doi: 10.1002/14651858.CD007411.pub2.

А в т о р д л я с в я з и: А. Ю. Попова – к.м.н., с.н.с. отделения андрологии и урологии ФГБУ «Национальный медицинский исследовательский центр акушерства, гинекологии и перинатологии им. академика В. И. Кулакова» Минздрава России, доцент кафедры акушерства, гинекологии, перинатологии, неонатологии и репродуктологии ФГБУ «Национальный медицинский исследовательский центр акушерства, гинекологии и перинатологии им. академика В. И. Кулакова» Минздрава России, Москва, Россия; e-mail: a_popova@oparina4.ru

источник

Опубликовано в журнале:
«ФАРМАТЕКА»; спецвыпуск , 2016; стр. 1-3.

Н.А. Нашивочникова, В.Н. Крупин, С.А. Селиванова
ГБОУ ВПО «НижГМА» Минздрава РФ, Нижний Новгород

Представлены результаты использования антиоксидантного комплекса «Синергин» в терапии 27 мужчин из бесплодных пар с различными формами идиопатической патозооспермии и с уровнем фрагментации ДНК, превышавшим нормативные значения. При оценке спермограмм после применения комплекса, содержащего убихинон, ликопин, в-каротин, рутин, витамины С и Е, в течение 3 месяцев у пациентов с идиопатическим бесплодием отмечена нормализация баланса окислительных и антиокислительных процессов в сперме и снижение процента фрагментации ДНК сперматозоидов. Сделано заключение о целесообразности включения комплекса «Синергин» в схему терапии идиопатической патозооспермии при повышенном уровне фрагментации ДНК сперматозоидов.
Ключевые слова: мужское бесплодие, идиопатическая патозооспермия, фрагментация ДНК сперматозоидов, антиоксидантный комплекс «Синергин», убихинон

Complex therapy of idiopathic infertility

N.A. Nashivochnikova, V.N. Krupin, S.A. Selivanova
SBEI HPE NizhSMA of RMPH, Nizhny Novgorod

The article presents the results of the use of the antioxidant complex «Sinergin» in the treatment of 27 men from infertile couples with various forms of idiopathic pathozoospermia and increased level of DNA fragmentation. After application of complex containing ubiquinone, lycopene, в-carotene, rutin, vitamins C and E for 3 months, analysis of spermograms in patients with idiopathic infertility has revealed the normalization of balance of oxidative and antioxidative processes and a reduction of percentage of DNA fragmentation in sperm cells. It was concluded that inclusion of complex «Sinergin» in the scheme of treatment of idiopathic pathozoospermia with elevated levels of DNA fragmentation in sperm cells is feasible.
Key words: male infertility, idiopathic pathozoospermia, DNA fragmentation of sperm cells, antioxidant complex «Sinergin», ubiquinone

Введение
Высокая доля сперматозоидов с повреждениями ДНК не всегда коррелирует с обычными параметрами спермограммы. В то же время фрагментация ДНК сперматозоидов может оказывать влияние на ранние этапы эмбрионального развития, особенно на формирование бластоцисты и частоту наступления беременности в циклах экстракорпорального оплодотворения/интрацитоплазматической инъекции сперматозоида [1, 2, 5].

Фрагментация ДНК сперматозоидов является относительно недавно открытой, интенсивно исследуемой в последнее десятилетие причиной мужского бесплодия и отцовского эффекта нарушений раннего эмбрионального развития. Причиной разрывов ДНК считают процессы изменения структуры хроматина в ходе сперматогенеза и апоптоз [5].

Фрагментация ДНК сперматозоидов — нарушение целостности их ДНК, связанное с упаковкой патологического хроматина или дефицитом протамина, оказывающее негативное влияние на репродуктивные исходы при естественном зачатии или в программах вспомогательных репродуктивных технологий. У бесплодных мужчин процент сперматозоидов с нарушением целостности ДНК — более 30%, у здоровых фертильных мужчин — менее 15%.

Одним из современных принципов терапии инфертильности у мужчин, обусловленной фрагментацией ДНК, является коррекция окислительного стресса, восполнение витаминов, микроэлементов и низкомолекулярных пептидов [3, 4, 6].

Целью настоящего исследования стало изучение влияния комплекса терапии для коррекции окислительного стресса на поврежденную ДНК сперматозоидов.

Материал и методы
В исследовании участвовали 27 бесплодных супружеских пар, у которых при нормальных показателях спермограммы мужа отмечались либо отсутствие беременности у супруги (бесплодный брак от 1 года до 8 лет), либо неоднократно происходившие выкидыши, либо многократные отрицательные попытки искусственного оплодотворения.

Критериями включения в исследование служили:

• отсутствие клинических и лабораторных признаков воспалительного процесса в половых железах;
• отсутствие инфекций репродуктивного тракта, диагностированных методом полимеразной цепной реакции;
• отсутствие аутоиммунных реакций против сперматозоидов, сопровождающихся выработкой антиспермальных антител;
• концентрация сперматозоидов не менее 10 млн/мл;
• отсутствие эякуляторных нарушений;
• отсутствие выраженной соматической патологии.

Исследование эякулята проводили в соответствии с требованиями ВОЗ [10]: оценивали концентрацию, подвижность и долю нормальных форм, методом MAR определяли процент сперматозоидов, покрытых антиспермальными антителами. Оценку степени фрагментации ДНК определяли с помощью TUNEL-теста, общую антиокислительную активность спермы (ОАА) — по обесцвечиванию радикал-катиона ABTS.

Все пациенты с выявленным высоким процентом фрагметации ДНК получали терапию в течение трех месяцев.

Одним из наиболее перспективных веществ для коррекции окислительного стресса является убихинон (коэнзим Q10) — компонент цепи переноса электронов и непосредственный участник процесса окислительного фосфорилирования [8]. Убихинон определяется в хорошо измеряемых концентрациях в сперме, где он выполняет важные метаболические и антиокислительные функции [9].

Многокомпонентная биологически активная добавка к пище (БАД) «Синергин»* является средством, которое разрабатывалось непосредственно для решения проблемы фрагментации ДНК и представляет собой сбалансированный комплекс, содержащий убихинон, а также ß-каротин, ликопин, рутин, витамины С и Е.

Мужчины исследуемых пар в возрасте от 25 до 48 лет (средний возраст — 32±1,6 года) получали комплекс «Синергин» по 2 капсулы во время еды в течение 3 месяцев. Такая продолжительность курса связана с периодом сперматогенеза (72 дня).

Полученные лабораторные данные обрабатывали методами вариационной статистики при помощи t-критерия Стьюдента для независимых и парных значений, χ 2 и критерия знаков.

Результаты
Всем пациентам исследуемой группы (27 человек) проведен анализ эякулята, при этом были оценены основные параметры, характеризующие подвижность и жизнеспособность сперматозоидов: процент сперматозоидов с поступательным движением, процент живых сперматозоидов и жизнеспособность сперматозоидов через 4 часа.

Анализ стандартных показателей спермограммы показал, что после приема комплекса «Синергин» в течение 3 месяцев быстрая подвижность сперматозоидов (А) выросла на 26,5%, количество сперматозоидов с медленным поступательным движением (В) уменьшилось на 17,6%, а количество нормальных форм возросло на 11,6% (р>0,5; табл. 1).

Основные показатели спермограммы на фоне приема комплекса «Синергин», M±σ (n=27)

Параметры свободнорадикального гомеостаза эякулята обследованных мужчин до и после приема комплекса «Синергин» представлены в табл. 2. При этом отмечена высокая достоверность изменений в сторону снижения процента фрагментации ДНК (на 35,9%) и увеличения ОАА на применение данного комплекса (р

источник