Герой фильма — молодой бармен Вова — энергичен и самоуверен. Мерилом ценностей для него являются деньги. Его будущий тесть Гаврилыч, влиятельный бизнесмен, отвел ему под жилье заброшенную мансарду и велел переделать под ресторан подвал.
На чердаке наш герой сталкивается со странной троицей — нищими представителями художественной богемы: суицидной и экстраординарной девушкой Дашей, художником-алкоголиком Геной и странным лысым человеком по прозвищу Ху-Пунь. Вова хочет приспособить их под дешевую рабочую силу. Но эта встреча переворачивает его представление о мире.
Он осознает, что смысл жизни можно найти в совершенно бесполезных, на первый взгляд, вещах — в рисунке, мелодии, в созерцании городских крыш и плывущих облаков. Он узнает, что любовь и секс, совершенно разные вещи. И стройная налаженная жизнь Вовы летит кувырком.
Не думай про белых обезьян: третьего не дано
Рифмо-музыкальная картина Юрия Мамина рассказывает простую и навязчиво-подвижную историю о молодом человеке Володе Смородине, который «халдейскими» ужимками ловит за хвост ту самую птицу удачи, которая, естественно, для него воплощается в виде. правильно, денег. Задумка режиссера изложить современную сатиру в стихах, на мой взгляд, так и остается задумкой, чем-то из разряда «не пришей кобыле хвост». Словечки из разряда «у Даля таких в словаре не найдёшь!» придают тексту вкус филатовского Федота-стрельца, только уж совсем, пардон, несвежего. Подводя итог по форме повествования, можно на самом деле ужаснуться. И вот от чего: ведь зритель (если кино конечно до него дойдет) расхватает реплики на крылатые выражения, и что самое ужасное: будет сыпать ими в трамваях, в очередях за колбасой и ещё Бог весть где.
Шаблонность эмоций главных действующих лиц не спасают даже такие динозавры как Басилашвили и Юрский, затесавшиеся в картину явно по большой дружбе с самим Маминым. Да ужаса примелькавшиеся образы «новых русских», которых после «Жмурок» в принципе можно не рассматривать как элемент актерской импровизации, по банальности могут сравниться разве что с образом главного героя. Что же касается главной женской роли — барышни Даши — то лично меня пугает частота появления в кадре и смакование (особенно сцена на мосту) Маминым нагой натуры собственной дочери! Несложно догадаться, что образ Даши в фильме нечто назидательно правдивое, честное, настоящее и ценное. А поэтому вполне логично и получается, что правда в нашей стране всенепременно должна быть не только голой, но и страшной!
Что-то говорить по картинке и вовсе не хочется. Безусловно, Мамин пытается удивить зрителя сказочными зверушками. Неужели после Чебурашки Успенского нам всю жизнь придется ваять персонажей подобного толка либо слизывать их у того же Лукаса? Но если мне, глядя на эти «пародии Босха», хочется плакать, то того же Дель Торро с его чудиками, думаю, разорвет от смеха на куски.
С идейностью тоже получилась накладка, на мой взгляд. Хотели снять интеллектуальное кино, но для широкой аудитории (уникально, что у нас в стране эти вещи взаимоисключающие). В итоге же получилось «ни вашим, ни нашим». Игра в смыслы и загадки для «интеллектуалов» смахивали на игру «Самый умный» и рассчитаны самое большее на эрудицию. Только уж совсем темный человек в наше время не поймет, что такое «чердак», почему именно на «чердаке» живут творческие друзья главного героя, ну и почему, собственно, герой во снах по этим самым чердакам-крышам гуляет и проваливается? Читать Юнга для этого тоже, впрочем, не обязательно. Весь фильм, пытаясь сочетать несочетаемое, режиссеру так и не удается добиться цельности картины: то тут, то там он делает шаг в сторону, оступается и возвращается назад. Всё это напоминает дискотеку в клубе сельской молодежи, где молодой тракторист Иван Твердохлебов пытается исполнить брейк, но после двух-трех куцапых телодвижений робко возвращается к любимому гопаку. Воссоздавая на экране фестиваль православно-буддийских и художественно-музыкальных искусств, режиссер так же, как и наш Ваня Твердохлебов, скатывается до банальной тоскливой песенки в исполнении собственной дочери (и это при том, что первое образование у Юрия Мамина музыкальное!), да ещё на фоне родного и любимого Питера.
Так о чем же фильм? Примерно после просмотра трети картины это становится очевидно, далее тебе это начинает надоедать, но вплоть до титров режиссер продолжает давить тебя одной и той же фабулой: «Не в деньгах счастье». Месседж суров как администрация Джоджа Буша: «Деньги — зло, настоящее искусство — свято!».
Умиляет, а потом уже пугает (все как у Вуди Аллена) подмена смыслов: лучше жрать щавель и сидеть на крыше, чем открывать рестораны и зарабатывать бабло (тут именно бабло, потому что деньги — это то, что получает Гена за свои шедевры). Я не хочу сказать, что это всё неправильно, но подобная однобокость наводит ту самую «древнерусскую тоску». Тут и кроется, считаю, одна из бед нашего современного кино — поразительное дутонирование окружающего нас мира. Либо медитируй и открывай третий глаз, либо грабь и совокупляйся как животное без любви. Ну вот почему у Манна Диллинджеру хочется аплодировать и плакать над его прострелянным лицом, хотя прекрасно понимаешь, что он вор, гангстер и совсем не святоша. И ведь дело тут не в персонажах, а в том, как их показать и как их «раскрасить».
Что по-настоящему меня раздражает в подобных сюжетах, так это возможность зрителю «поиграть в исусика». Вот, мол, какой Гаврилыч плохой, губит таланты, людей в лицо бьет. А потом выйти из кинотеатра, прийти домой, выпить чаю, уснуть, а утром проснуться и пойти на работу, чтобы рубить эту самую капусту, которая вчера была хуже Гитлера и Сталина вместе взятых. И радуешься потом, что вот ты, мол, не такой, не Абрамович, ты честный и культурный. Да только семья сытнее у тебя от твоей честности не станет, да и на щавель и кинзой, думается мне, ты тоже не перейдешь, а шашлычка захочешь.
Что же оставил Мамин молодому Вове Смородину под занавес фильма? Тут я вижу принципиально три пути, и все они, как это не удивительно, ведут не туда, где тепло и светит солнце. Остаться с воротилами бизнеса Володя конечно может, сделает себе стрижечку соответственную (иного атрибута «стяжателей» у нас в кинематографе, простите, не осталось) и будет жить, воспитывая детей, а после и внуков. Но мы-то с вами знаем, что это путь продажный и мерзкий, поэтому называть хэппи-эндом не будем. Вариант второй: уйти к милой троице (. ) психов и открыть третий глаз. После просмотра, а уж тем более во время фильма этот вариант видится панацеей. Однако, задуматься над тем, а на что и где они будут жить, по-прежнему остается задачей архисложной, хотя вопрос очевиден и лежит на поверхности — в психушке за счёт государства, потому что только там у нас гении непродажные обитают. На самом деле хэппи-энд при втором раскладе возможен (я даже сознаюсь, надеялся, что тем дело и кончится) — все вместе наконец-таки падают с крыши.
Поэтому режиссер и дарит герою вариант номер три, очень русский на самом деле вариант: всю жизнь стараться не думать о белых обезьянах. Т. е. жалеть, раскаиваться и осознавать собственную ничтожность и мизерность в масштабах этого мира. Т. е. в реалиях нашей страны — спиться! Ну, или, выражаясь языком аллегорий самого Мамина, стоять на шатком канате между миром искусства и миром денег и лелеять свой третий глаз всё-таки открывший там, где у нормальных людей, уж простите, х.
Прости, до белых обезьян нужно еще дорасти (ч.1)
Актуальность вещь для кино с одной стороны очень важная, а с другой — если о ней постоянно думать, то возможно картина и получится злободневной да вот только проживет ли она хотя бы лет десять — вопрос. Юрий Мамин явно об актуальности не думает, она у него вещь перманентная. Включаешь его Фонтан или Окно в Париж и смотришь в зеркало, причем из кривого оно постепенно превращается в обычное. Если честно перед началом просмотра его нового фильма — «Не думай о белых обезьянах» я боялся, что актуальность ему изменит и кино получится «опять про тоже» только в новом времени. К счастью я ошибся. Мамин актуален как никогда. Причем даже если б показать «Обезьян» лет эдак десять назад, убрав при этом ноутбуки и мобильники, а добавив бандитов — получилось бы точно также же, я бы сказал «в тему».
«Не думай о белых обезьянах» — это снова комедия или трагикомедия, это снова море действия, фантасмагория, метафоры, «люди из нашей жизни» и просто очень хорошее кино, теперь еще и полностью в стихах. Почему именно стихи — не знаю. Может быть — это просто оригинальная подача нашей прозаической и серой действительности, а возможно просто давняя задумка автора. Суть не в этом, главное — это органичность и оригинальность. Стихи не раздражают, наоборот, после просмотра хочется говорить только так, проза кажется скучной и устарелой. У Мамина снова получилось единство содержания и формы. Два часа стихов — казалось бы, кто в наше время это может выдержать? На практике же — оказывается мало, остается куча вопросов и хочется увидеть что-нибудь еще или, во всяком случае пересмотреть фильм заново.
Пожалуй — желание смотреть снова и снова — одна из лучших похвал фильма. Режиссер создал такую реальность в которой может быть и не очень удобно жить, зато можно много подчеркнуть от туда, да и просто найти «себе подобных» отнюдь не обезьян и не халдеев, а людей.
Вообще про фильм можно говорить много и долго. Причем как просто какими-то абстрактными вещами, так и вполне конкретно разбирать его на элементы, чуть ли не до слов или до точки.
Картина начинается с притчи, о том, чтобы добиться мудрости нужно просто напросто не думать о белых обезьянах. Фокус как раз в том, чтобы не думать о них после того как притчу эту услышал. Вот все два часа режиссер и пытается донести до нас эту простую мысль. Правда в итоге никто не изменился и все остались на месте. Халдеи при своём, а люди «иные» при своем. Белые обезьяны как бегали, так и бегают. Вопрос немного в другом — может ли человек реально изменить свое отношение к миру, может ли постичь суть вещей. Для меня после фильма — вопрос осталься открытым.
Может ли рожденный ползать взлететь, а серость вдруг разродится радугой? В «Обезьянах» этого не получилось. Нашлась лазейка, чтобы вернутся в свой привычный мир, лазейка чтобы снова забить свой мозг белыми обезьянами или зелеными бумажками — разницы никакой. Если убрать вообще все метафоричность и высокий стиль, то пожалуй фильм так и можно было назвать — «Не думай о зеленых бумажках».
Главный герой думает о них постоянно. Он человек современности. Если успех — то только в деньгах, если выгода — то любым способом, если любовь — то секс, если искусство — то только понятное, если художник — то псих, если реальность — то только физическая. Яркий образ серости — иначе и не скажешь. Автор сталкивает эту серость с буйством красок. Герой узнает, что существуют квадратные яблоки Пикассо, кино, которое не показывают в кинотеатрах, третий глаз и путешествия, сидя на месте. Ему открывается новый мир и новый горизонт людей не таких как он. Людей, которые действительно живут, как бы это не мешало другим. Со своими недостатками и достоинствами, но Людей. Они не успешны с точки зрения современности, они успешны с точки зрения внутреннего я. Три человека, три ярких образа и главный герой, имя которому легион. Вот такая борьба. И даже если конкретный индивидуум из этого легиона лишь попытается приобщиться, приоткрыть занавесу, тут же подоспеют другие с молотками и сапогами, все уничижат и затопчут. Почему-то вспоминается фраза из замечательного мультфильма «Магазинчик БО»: «Он узрел только край солнца, и оно уже ослепило его». Вот только увидел ли вообще?
В конце герой пытается приобщится к новому миру, перестать быть халдеем. Но то, что у одних получается естественно — другим дается с огромным трудом. Одни кушают овощи и наслаждаются, другие едят, нюхая при этом запах из соседней шашлычной. Для кого-то актер и его образ неразделимы, для другого актер — это просто шут, корчащий из себя что-то. Кто-то даже зная белых обезьян не думает о них, кто-то же просыпается видя их во сне каждую ночь.
Финал все поставил на свои места адекватно современности. Халдеи сидят в высоких офисах, жрут, ржут и трахаются. А художники в лучшем случая заперты в психушке, а в худшем — давно мертвы. Конец чем-то напомнил другую трагикомедию двадцатилетней давности, Рязановскую «Забытую мелодию для флейты». Как там, так и здесь герою ничего не стоило пойти за мечтой, за любовью, за другой жизнью. Вся его сущность рвется туда. Но кресло, пиджак и галстук держат крепко. Мечты это лишнее в этом мире. Необходимо постоянно думать про будущее, жратву, потомство, деньги и конечно ж про белых обезьян. Можно конечно забыть, но это лишь так, на небольшие мгновения безумия, которые может себе позволить каждый халдей.
Вот такие чувства, мысли и эмоции возникли у меня, когда пошли финальные титры. Все это больше похоже на какую-ту рефлексию, чем на здравый отзыв, но поверьте рефлексии было (и остается) гораздо больше и она гораздо глубже. Впрочем, может быть, нужно написать еще несколько слов.
Бармену Вове (Михаил Тарабукин) — не расстающемуся с жвачкой халдею — неведом стыд, знаки приличия и вообще хоть что-нибудь святое. От своего шефа Гаврилыча (Виктор Смирнов) — тоже халдея, но рангом повыше — он получает свёрток тысячерублёвых купюр, чтобы открыть своё дело. Дело должно быть открыто в Питере — что-то типа уютного ресторанчика с названием «Райский уголок» в подвале многоэтажки. Вова, предприимчивый как чёрт, сразу берёт с места в карьер, но на снятом для проживания чердаке того же дома, встречает компанию то ли сумасшедших, то ли, наоборот, просветлённых.
Эти же люди — эксгибиционистка Даша (Екатерина Ксеньева, чья героиня — женщина с тонко организованной натурой), художник-алкоголик Гена (Алексей Девотченко) и йог Ху-Пунь (Анвар Либабов) — постараются сделать из Вовы нормального человека (насколько нормальным может быть человек в представлении юродивых) с, по возможности, «третьим глазом». А чтобы открыть в себе «третий глаз» халдею нельзя думать о белых, как снег, обезьянах.
Третий глаз у главного героя, замечу сразу, всё-таки откроется. Хотя это и будет во сне, когда явь и вымысел перемешаются, что, в свою очередь, даст возможность режиссёру картины Юрию Мамину вволю оторваться на так любимой им территории абсурда (см. «Окно в Париж»).
Вообще Мамин (см. также «Фонтан» и «Бакенбарды») давненько пропал с больших экранов. Его предпоследний полнометражный фильм вышел 11 лет назад. И напомнил о себе маэстро лишь мельком в 2002 году, когда на телеканале СТС в вечернее время показывали сериал «Русские страшилки», где человек-аншлаг Юрий Гальцев и отчего-то косая Ксеньева расследовали аномальные явление на территории России по образцу «Икс-файлов» Криса Картера, правда, с поправкой на русскую самобытность.
Теперь вообще-то пора предупредить, что новый фильм Мамина (имеющий, кстати и второе название — «Лицо халдея») — это что-то с чем-то, как удачно проговаривается в трейлере к картине — поэзия и нерв. Причём на нервы зрителя проверяет как раз поэзия, поскольку диалоги, написанные Вячеславом Лейкиным, строятся по принципу трёхстопного амфибрахия, то есть, короче говоря, они в стихах: «- Это конец. Это крах. Никаких сомнений. /- Полный отпад! Фантастика! Ген, ты гений!/- Все побелить. Или нет, — наклеить обои. /- Это мотивы Босха, Брейгеля, Гойи. ».
«Не думай про белых обезьян» — эта сатира промышленных масштабов, где высмеивается лакейство, беспринципность, наживательство и отсутствие всякой духовности у человека (в частности, у халдеев). Причём подано это в такой душераздирающей форме, что высидеть «Обезьян» за раз невероятно сложно. И дело тут не в том, что подлость халдеев вызывает отвращение (хотя, конечно, вызывает), а в том, что эстетские методы, которыми пользуется Юрий Мамин, настолько невыносимо безвкусные, что выдержать их ой как не просто. Когда перепившего художника Гену, который по договорённости с Вовой в подвале должен был на стены нанести рисунки с едой, в отместку всё тот же Вова запирает всё в том же подвале, у художника случаются такие галлюцинации (графика и анимация — студия «Луноход»), что тут впору вспоминать даже не Босха, Брейгеля и Гойю, а мультфильм «Шрэк» (причём в самом его дешёвом варианте). Высмеивая лакеев, Мамин (важно заметить) в принципе не щадит и просветлённых (или всё-таки душевнобольных?), хотя как бы ставит их в альтернативу халдеем.
Не думать про «Не думай про белых обезьян» сложно: картина впечатывается в память с неотвратимостью плохого прогноза погоды на завтра. Но, если честно, особо в ней симпатизировать некому: бегущие от реальности не так уж лучше тех, кто корежит её. И это, возможно нечаянная, заслуга актёров, наверное, главное достоинство этой, по большому счёту неприятной, но, вне всяких сомнений, удивительной ленты.
источник
Дата выхода в России (или в Мире): 01.01.2008
Дата выхода на DVD: 26.02.2009
Продолжительность: 2:01
Герой фильма — молодой бармен Вова — энергичен и самоуверен. Мерилом ценностей для него являются деньги. Его будущий тесть Гаврилыч, влиятельный бизнесмен, отвел ему под жилье заброшенную мансарду и велел переделать под ресторан подвал.
На чердаке наш герой сталкивается со странной троицей — нищими представителями художественной богемы: суицидной и экстраординарной девушкой Дашей, художником-алкоголиком Геной и странным лысым человеком по прозвищу Ху-Пунь. Вова хочет приспособить их под дешевую рабочую силу. Но эта встреча переворачивает его представление о мире.
Он осознает, что смысл жизни можно найти в совершенно бесполезных, на первый взгляд, вещах — в рисунке, мелодии, в созерцании городских крыш и плывущих облаков… Он узнает, что любовь и секс, совершенно разные вещи… И стройная налаженная жизнь Вовы летит кувырком.
Герой фильма — молодой бармен Вова — энергичен и самоуверен. Мерилом ценностей для него являются деньги. Его будущий тесть Гаврилыч, влиятельный бизнесмен, отвел ему под жилье заброшенную мансарду и велел переделать под ресторан подвал. На чердаке наш герой сталкивается со странной троицей — нищими представителями художественной богемы: суицидной и экстраординарной девушкой Дашей, художником-алкоголиком Геной и странным лысым человеком по прозвищу Ху-Пунь. Вова хочет приспособить их под дешевую рабочую силу. Но эта встреча переворачивает его представление о мире.
В фильме все значительно сложней, чем, кажется на первый взгляд. Здесь на свалке и космические достижения, и металлургия, и книги с интеллигенцией, ну и Ленин кончно. А секс на тренажере – тупо физические упражнения.
За название и притчу, в начале фильма, отдельное, …ять, спасибо! Теперь это: «не думай про белых обезьян» постоянно, как навязчивый мотив, вертится в голове.
Пипец. Не знаю что сказать.
И что в коментах написать.
Убил я время просто зря.
Фильмец не очень для меня.
Местами лаги в фильмеце.
И нету смеха на лице.
Ну если только лишь чуть чуть.
Но остальное просто жуть.
Там все стихами говорят
И мне наверно не понять.
Там пару психов и герой.
И голый женщин.
. Боже мой.
От силу двойку дам ему.
Ну больше просто не могу.
Тут был Prikol. стихи писал.
Комент для вас он оставлял.
Буквально вчера открыл для себя этот отечественный продукт и был приятно удивлен. Картина повествует о молодом человеке, который, по сути, ищет смысл жизни. И хотя его личная жизнь до конца не раскрыта: нет его предыстории и повествования о его родителях, но того, что мы знаем о нем, вполне достаточно, чтобы увидеть непростой путь поиска и томления человеческой души.
Перед нами фильм-притча, в котором интересным образом переплелись восточная философия и российские реалии. Два пути, представленные в картине обречены на вечное непонимание. Для одного свойственен материальный взгляд на жизнь, когда все можно купить и продать. Другому характерен подход духовный, когда внешнее отступает на второй план, а внутреннее, морально-нравственные ценности — являются отправной точкой для человека.
Главный герой совсем неожиданно открывает для себя второй путь. И хотя его колебания и неуверенность сохраняются на протяжении всего фильма, сам он проникается пониманием к представителям людей «не от мира сего».
Основным минусом картины считаю пропаганду буддизма, которую даже не захотели чем-то завуалировать. Но поскольку фильм носит явно философский характер, то и буддизм можно растолковать, как олицетворение некой духовности, которая в реальной жизни у каждого своя.
Очень понравилась поэтическая форма картины. Этот фильм полностью в стихах! На мой взгляд, это главное его достоинство. От рифмы невозможно оторваться! Зрителя ждет множество сарказма, юмора и размышлений на многие животрепещущие темы. После окончания фильма даже начинаешь невольно говорить стихами.
Фильм не богат на события. Это объясняется его философским духом. Многие темы затронутые в картине, выглядят больше условно, нежели реально. Например, постельные отношения, о которых в фильме периодически упоминается, поставлены настолько условно, что и тут усматривается какой-то иносказательный смысл.
Хотя картина не дает ответы на извечные вопросы — кто виноват и что делать, но вызывает интерес и симпатии своей оригинальностью. И если после ее просмотра человек научится понимать ближнего своего, принимать его позицию, какой бы оригинальной она ни казалась, значит авторы потрудились не напрасно.
источник