Обоняние при болезни альцгеймера

Другим очень важным и вместе с тем очень простым для реализации тестом является уже упомянутый нами тест на запахи, разработанный учеными Колумбийской клиники в Нью-Йорке. Группа ученых под руководством доктора Девананда провела с 90 пациентами со средним возрастом 67 лет, страдающими легкими повреждениями памяти и восприятия, 15-минутный тест на запахи. Те испытуемые, которые без труда различали запах мыла, зеленых орехов и ментола, спустя 20 месяцев были совсем здоровы. Напротив, 19 из 47 кандидатов, которые имели проблемы с определением запаха, через 20 месяцев заболели БА, причем 16 из них до проведения теста заявляли, что они имеют очень хорошее обоняние.

Модификация этого опыта привела к тому, что стало возможным установить взаимосвязь распознавания запахов и памяти. В отделе неврологии Венского университета за металлической дверью расположена специальная установка, позволяющая проводить этот тест. Установка называется ольфактометр и доставляет вещества, содержащие запахи в определенной концентрации, непосредственно в нос испытуемого. Здесь же установленный проектор одновременно подает на экран изображения, например, лица или предметов. В зависимости от того, узнает ли испытуемый лица или предметы, он нажимает левую или правую кнопку регистрационного пульта.

Ученый-нейролог Питер Велла посредством сложной аппаратуры, исследует, как способность различать запах влияет на способность различать лица и предметы. 143 сенсора регистрируют при этом активность мозга. Всего один возбужденный нерв проводит сигнал через обонятельный нерв непосредственно в наиболее древний раздел мозга — лимбическую систему. Информация о запахе обрабатывается в гиппокампе, именно там, где начинается разрушающий марш БА.

Доктор Лехнер, нейролог из Венского университета, разъясняет: «Лимбическая система является центром, где перерабатывается информация, здесь же находится и центр обоняния. Эти оба центра расположены в мозге очень тесно друг с другом, и именно здесь появляются первые нейропатологические изменения, связанные с БА. Поэтому нарушение обоняния, как и сопутствующее ему нарушение памяти, являются первичными симптомами болезни Альцгеймера».

У пациентов, у которых нарушения памяти вызваны другой причиной, например депрессией, обоняние функционирует нормально. Именно это различие является основополагающим при выборе соответствующей терапии.

Теперь понятно, почему такое внимание уделяется тесту на обоняние. При этом анализируется сам этот процесс и его потенциальные возможности. Такой простой тест может выполнить в будущем каждый лечащий врач, и при любом подозрении на наличие БА пациент будет направлен к специалисту или в амбулаторию памяти.

В университетском квартале Филадельфии на входной двери одного ничем не привлекательного здания укреплена фигура вечно застенчивого носа. Именно под этим символом скрывается научный центр по изучению запаха — со своими 60 учеными, которые изучают весь спектр запахов и их восприятий, начиная с того момента, когда молекулы запаха затягиваются носом с потоком воздуха, и заканчивая реакцией организма человека на запах.

Запах подводит нас к границе материального — мы не видим, не слышим, не осязаем его как предмет или явление. Мы воспринимаем запах как нечто абстрактное — каждый по-своему, посредством ассоциаций и памяти воссоздавая индивидуальный образ, предмет или обстановку, что уже само по себе относится к области трансцендентальных процессов.

Во всем мире изучением запахов и реакций человека на них занимается всего несколько сотен ученых, которые весьма сожалеют о том, что одному из старейших человеческих чувств восприятия уделяется так мало интереса.

Еще Платон и Кант говорили о том, как мало приятного доставляют нам «ароматы», связанные с жизнедеятельностью человека, например запах человеческого пота, запахи, исходящие изо рта и из подмышек. Как они отличаются от таких аристократических процессов восприятия действительности как слух и зрение?

Если спросить у человека, от какого чувства восприятия он хотел бы отказаться, большинство всегда отвечают на способность распознавать запахи — обоняние. Такое отношение к носу весьма легкомысленно, так как чем глубже проникают ученые и медики в молекулярно-биологические и нейрологические процессы, лежащие в основе процесса обоняния, тем большего внимания заслуживает этот процесс.

Доктор Дэлтон, изучающая проблемы обоняния, говорит: «Этим органом чувств можно манипулировать, злоупотреблять, а можно использовать его позитивно».

Популярный журналист Уте Еберли в журнале «Bild der Wissenschaft» пишет: «Здоровый взрослый человек делает примерно 18 вдохов в минуту. При этом воздух завихряется в различных сложных камерах носа. Молекулы газа сталкиваются примерно с 10 млн клеток, которые находятся на слизистой поверхности верхней части носовой камеры. Человек может различать около 10 000 из по меньшей мере 400 000 запахов при условии их достаточной концентрации».

Уровень обоняния человека и животных

Многие ученые относят человека, так же как и птиц, к очень плохим определителям запахов. Слизистая оболочка нашего носа в 5 раз меньше, чем у кошки. Мы можем различать в 10 раз меньше запахов, чем фокстерьер. Рецепторные клетки, получив сигнал, направляют его дальше в виде раздражения на bulbus olfactorius — колбу, расположенную в лобной части мозга. Несмотря на его распространенность (даже насекомые имеют подобный орган), многие его свойства еще не изучены.

Например, что мы нюхаем? Является ли решающим химический состав газа? Или форма молекулы?

«Если зрение, как мы знаем, характеризует длина световой волны, слух — частота звуковой волны и громкость звука, — поясняет немецкий биолог Фриц Лишка из института Монелла, — то процесс обоняния описать невероятно трудно — здесь не существует линейных волн. Чтобы описать запахи, необходимо обратиться к другим органам чувств. Например, мы говорим: «теплый и темный запах» или пахнет «грибным дождем».

На власть запахов первыми обратили внимание деловые люди.

Органы обоняния человека связаны с лимбической системой, той частью головного мозга, которая регулирует наши эмоции. Поэтому мы реагируем на запахи инстинктивно и очень редко рационально. Деловые люди используют это, когда продувают запах свежевыпеченного хлеба через залы торговых домов, стимулируя импульсивный всплеск активности покупателя.

Владельцы кинотеатров парфюмируют «лобби» своих заведений запахом поп-корна, а владельцы мебельных магазинов распыляют ароматы на кресла и диваны.

Однако запахи порождают и другие эффекты.

Приятные и отталкивающие запахи вызывают в нашем организме реакции, аналогичные чувствам счастья, радости, отвращения или злобы. При ЭЭГ-исследовании было замечено, что запахи жасмина усиливают так называемые 5-колебания, которые являются сигналами душевной стимуляции. Лаванда, наоборот, усиливает колебания а-волн, которые возникают в состоянии покоя.

Участники опытов на концентрацию внимания делают значительно меньше ошибок, если воздух слегка ароматизирован мятой, в то время как бергамот, напротив, рассеивает внимание.

Приятные и отталкивающие запахи вызывают в нашем организме реакции, аналогичные чувствам счастья, радости, отвращения или злобы.

В школах США начали распылять мяту в классных помещениях, а в японских офисах вещества, увеличивающие концентрацию внимания, подавались посредством климатических установок.

Запах зеленых яблок уменьшает страх перед тесными помещениями, запах барбекю, наоборот, обостряет ощущение тесноты. Руководство Лондонского аэропорта провело эксперименты с запахами, снимающими напряжение, в залах ожидания.

Во многих больницах США сеансы МРТ прерывались значительно реже вследствие панического состояния пациента, если применялись запахи, уменьшающие страх перед замкнутым помещением.

Покупатели проводили значительно больше времени у витрин ювелирных магазинов, если воздух перед магазином был парфюмирован.

Как это объяснить? Неоспоримо доказано, что запахи могут вызывать у нас определенные эмоции. Говорят, Ленин держал на столе растения, выделяющие опиаты, которые возбуждали его воображение. Великому продолжателю теории Маркса наяву грезились массы революционной толпы, штурмовавшие цитадели мирового капитализма, что потом мастерски сумел воспроизвести в своем известном фильме Эйзенштейн, художественное воображение которого помогло создать образ вождя Ильича, возбужденного опиатами.

Какие же механизмы связывают запахи с нашими эмоциями? Ученые еще не знают ни самих процессов, ни того, как они функционируют. И здесь мы подходим к главному. Из многочисленных экспериментов и практики нашей повседневной жизни известно, что запахи тесно связаны с воспоминаниями. Вдыхание определенных ароматов может почти рефлекторно воспроизводить в нашем сознании картины и ощущения ушедших в давность воспоминаний, а также вызывать в организме определенные реакции.

В старинном танго, мастерски исполненном великим тенором сталинского забвенья Георгием Виноградовым, текст говорит сам за себя, соединяя воедино незабвенность аромата, душевных воспоминаний и ушедших переживаний:

В одном из опытов абсолютно здоровым людям в течение четырех дней вводили инсулин. Уровень сахара у них в крови падал, а испытуемые вдыхали определенный запах. На пятый день впрыскивание инсулина было прекращено, но уровень глюкозы продолжал падать, когда испытуемые вдыхали тот же запах.

В октябре 2001 года доктор Памела Делтон отправляется в Манхэттен изучить запах, возникший после нападения террористов на Мировой торговый центр. Он еще долго держался над разрушенными небоскребами. Доктора Делтон сопровождал репортер газеты «Wall Street Jornal» Стефан Фатсис.

«Запах был необычный, своеобразный и неопределимо сложный, — вспоминает Дэлтон. — Пахло жженым, горько и одновременно сладко».

Когда доктор Дэлтон с любопытством вдыхала воздух, она заметила, как резко изменилось поведение Фатсиса. Она вспоминает: «Его плечи опустились вниз, его лицо застыло». Фатсис был свидетелем произошедшего, наблюдая это событие из здания непосредственно напротив Всемирного торгового центра. Он просто не мог дышать воздухом с запахом разрушения, без того чтобы в нем снова не возникло чувство шока, страха и транса.

В соответствии с этими наблюдениями, в противовес некоторым американским ученым, неоднократно тщетно занимавшимся разработкой запахов стратегического назначения, предназначенных для изгнания больших масс потенциального врага из недоступных укрытий, можно констатировать, что действие запахов на человека очень индивидуально.

Та же доктор Памела Дэлтон провела ряд испытаний в этом направлении. Она собрала добровольцев разных национальностей в специально герметически закрытой камере, надела на их лица маски, через которые поступал запах. Она нашла много запахов, заставляющих морщить нос, но ни один запах не действовал на всех одинаково.

Американцы чувствовали удушье при запахе рыбы, но у азиатов он возбуждал аппетит. Добровольцы из Южной Африки охотно вдыхали запах жженых волос — очевидно, он напоминал им средства местной медицины. Запах же корицы напугал их до смерти — они думали, что он ядовит.

Только очень малое количество запахов, например, испорченного мяса, испражнений или отбросов, вызывали солидарное отвращение испытуемых.

Удивительно, что некоторые люди оценивают компоненты запаха испражнений в очень низкой концентрации как приятные. Эти компоненты даже используются в парфюмерной промышленности.

Другое исследование, проведенное в начале 90-х годов, показало, что возраст также сильно влияет на реакции, вызываемые запахами. Запах свежескошенной травы вызывает у людей старше 60 лет сентиментальные воспоминания; 20-30-летние американцы реагируют на этот запах с другим чувством — он напоминают им нелюбимые обязанности подросткового возраста.

Запахи горохового супа, сена, свежего воздуха являются фаворитами пожилых, молодых же не оставляют равнодушными запахи стиральных порошков, керосина и пластилина.

Возможно, парфюмирование стиральных средств можно объяснить тем, что запах зеленого яблока на многих действует освобождающе (очевидно, он связан с далью необъятного горизонта), а запах дымчатого барбекю действует стесняюще и подавляюще (скорее всего, он ассоциируется с огнем, пробуждающим первобытный страх человека).

В начале 90-х годов в сфере запахов было сделано одно удивительное открытие: не было установлено никакого улучшения концентрации внимания персонала в помещениях с пар-фюмированным воздухом.

Группа в парфюмированной части бюро делала такое же количество ошибок в работе, как и контрольная группа. Когда же речь шла об обсуждении бюджета, исследователи заметили, что участники «парфюмированной» группы преследуют более тщеславные цели, и они были значительно слабее своих партнеров по убедительности и твердости аргументов. Они чаще шли на компромисс, не чувствуя себя при этом обделенными.

Аналогичный эксперимент был проведен в казино Лас-Вегаса, когда два помещения были ароматизированы двумя различными по составу ароматами. При этом в помещении, находящемся под влиянием аромата № 1, посетители бросали в игральные автоматы на 45 % больше монет, а вот аромат № 2 не вызвал никаких изменений в поведении посетителей.

Может ли быть, размышляли многие ученые, что определенные запахи не только активируют воспоминания и инстинкты, но посредством неизвестных нейрологических путей и связей действуют непосредственно на мозг?

Идея кажется неожиданной, поскольку люди индивидуально реагируют на различные ароматические коктейли. Повседневные запахи кофе, коньяка, апельсина состоят из сотен компонентов.

«В нашей наследственной информации находятся около 1000 генов, ответственных за рецепторные клетки носа. Но только I /3 из них активна и кодирована. И у каждого это другая треть», — говорит Чарльз Високи.

Насколько разнообразно оснащены наши носы, заметно по таким простым запахам, как феромон свиньи — андростенон. Это вещество, которое обладает запахом, лежащим вне области ощущений наших обонятельных рецепторов, способных различать до 10 тыс. различных запахов. Некоторые люди чувствуют андростенон в очень низких концентрациях, и их передергивает от запаха, напоминающего им скисший урин или пот. Другие, напротив, ощущают его как приятный запах мошуса, до тех пор, пока концентрация незначительна. Около половины всех людей вовсе не чувствуют запаха андростенона.

Британским врачам недавно удалось успокоить возбужденную БА-пациентку, давая ей вдыхать лавандовое масло. Это оказалось возможным несмотря на то, что болезнь обычно очень рано поражает органы обоняния.

Одной из самых важных задач обоняния традиционно считается защита от опасностей — испорченной пищи, наступающего огня или ядовитых газов. Человек обладает врожденной способностью распознавать запахи, приносящие беду. Младенец, которому всего один день от рождения, отворачивает лицо, чувствуя запах испорченных яиц.

Между тем считается, что обоняние играет более значительную роль в нашей жизни, хотя многое кажется почти мистификацией. Так, например, ученые открыли, что аромат шоколада усиливает иммунитет, а запах испорченного мяса может его ослаблять.

Запах может изменять настроение, влияя на коммуникацию. Каждый человек имеет специфический запах тела, называемый «Odor Print», который тонко преображается в зависимости от возраста, состояния здоровья и других факторов.

«Находясь в стрессе, человек имеет совсем другой запах, чем в состоянии спокойствия и гармонии, — говорит специалист по запахам доктор Чарльз Високи, — и не случайно именно эти люди часто становятся жертвой нападения «друзей человека» — собак, — способных различать, в отличие от него самого, до миллиона запахов.

Высокая чувствительность собак к запахам позволяет использовать их не только для поиска наркотиков, но и, как показали недавние открытия, для раннего распознавания некоторых видов рака. Исследователи калифорнийского университета тренировали собак в течение нескольких недель «нюхать» клетки рака легких и груди в пробах выдыхаемого больными воздуха. Собаки с очевидностью различали запах здоровых и пораженных раком клеток. В ходе теста, в котором приняли участие 86 раковых пациентов и 83 здоровых человека, собаки не ошиблись в 88–97 % случаев. Поскольку собаки — не выверенные машины, а живые существа с различным уровнем обоняния, они могут послужить моделью к созданию «электронного носа».

С давних пор известно, что люди, находящиеся в непосредственном контакте с человеком в стрессе, сами утрачивают состояние прежнего спокойствия».

Запахи могут ассоциироваться с чувствами удовольствия и отвращения, любви и ненависти, воспоминаний и забвения. Можно сказать, что запах окрашивает окружающее в разные цвета. Как мы уже отмечали, обоняние — пасынок среди органов чувств. Многие говорят о значении зрения, слуха, но мало кто говорит о значении запаха.

Уже тысячи лет известно влияние запахов на душевное состояние. Египтяне и греки применяли запах майорана и кипариса для избавления от печалей и забот. В XII веке арабский врач Аль Самарканди писал: «Запах розы и сандалового дерева успокаивает жар мозга».

Британский психолог Джон Даунс считает, что обоняние вернее, чем все другие органы чувств, воссоздает картину воспоминаний. Даунс называет этот факт феноменом Пруста, так как французский писатель Марсель Пруст описал в своем романе «В поисках потерянного времени», как запах кусочка печенья, размоченного в чае, перенес его в город детства: «Все цветы нашего сада и парка, лебеди и лилии в пруду, все жители деревни и ее окрестностей… поднялись из моей чашки чая».

Запахи могут воссоздавать и травмирующие переживания. Американские психиатры Эрик Верметтен и Дуглас Бремнер описывают судьбу ветерана войны во Вьетнаме. Его задачей было сожжение трупов павших солдат с помощью дизельного топлива. С того времени этот человек избегает запаха топлива, который делает его воспоминания снова осязаемыми до головокружения, до тошноты, до бессонницы.

Такая власть запахов неудивительна, с точки зрения нейробиологии, так как запахи стимулируют, кроме гиппокампа, древнюю часть лимбической системы, ответственной за чувство страха и агрессии — так называемое миндалевидное ядро мозга.

Возможно, именно этот орган был ответственен за поведение одной пациентки, испуганной и дезориентированной, забаррикадировавшейся в шкафу и резавшей ножом свои руки. Это состояние было вызвано галлюцинациями, возникающими от запаха кожи, лосьона и алкоголя. В последующих беседах оказалось, что в 16-летнем возрасте она была изнасилована группой подростков. Спастись ей удалось лишь потому, что она смогла ранить одного из насильников ножом в живот.

Но самым невероятным было то, что вдыхание аромата свежемолотого кофе и ванили успокаивали пациентку — чувство страха и дезориентации исчезало. Так, одни запахи вызывали приступы болезни, другие помогали ее лечить.

Прослеживая путь прохождения сигнала-запаха в часть мозга, отвечающую за воспроизведение памяти, моделируя этот путь для транспортировки лекарственных веществ в виде аэрозолей или модифицируя запахи для использования их в виде транспортеров медикаментов, ученые получили еще одно важное подспорье в их борьбе с болезнью.

С давних пор известно, что запахи могут управлять гормональными процессами при выборе сексуального партнера. Амурные игры, считают многие ученые, — это не что иное, как обмен обонятельными сигналами между людьми.

Никто не может до настоящего времени сказать, какие вещества в отдельности вызывают у человека эти сигнальные эффекты и какие механизмы они инициируют.

Первая из этих субстанций была открыта в 50-х годах у самок моли, привлекающих самцов особым запахом. Позже было установлено, что и млекопитающе сигнализируют готовность к размножению с помощью запаха. У самок мышей половое созревание ускоряется под влиянием запаха половозрелых самцов. Полностью абсурдной казалась идея о том, что те же правила действуют и для человека. Соответственно неожиданным было открытие чикагского биопсихолога Мэри Мэк-Клинток и ее коллег: у женщин, живущих в тесном соседстве, например, в студенческом общежитии, менструальный цикл синхронизирован. Очевидно, подсознательно воспринимаемый сигнал — запах женского пота, имеющий различный состав в зависимости от цикличности процесса созревания яйцеклетки, — вызвал подобный эффект.

Доктор МэкКлинток опубликовала тезис о том, что орган обоняния человека воспринимает тончайшие нюансы имунной системы других людей по запаху пота. Эти химические «послания» играют важную роль в выборе партнера с тем, чтобы будущий ребенок унаследовал здоровую имунную систему от обоих родителей.

Существует целый ряд ученых, которые высказывают сомнения в том, что феромоны, первоначально найденные у самок моли, имеют для человека значение сексуальной направленности. Некоторые эксперты ставят под сомнение даже возможность существования таких веществ, так как поведение человека регулируется множеством других физиологических, психических и социальных факторов. Эта гипотеза ставится под сомнение еще и потому, что феромон действует на млекопитающих через особый орган, находящийся на слизистой оболочке, отделенной от эпителия носовой полости. У человека этот орган находится в рудиментарном состоянии, и функции его утеряны.

Власть запахов над нашей памятью значительно сильнее, чем над нашим сексуальным поведением. «Расстояние от носа до гиппокампа, области мозга, где перерабатывается содержание воспоминаний, составляет всего два синапса», — подчеркивает Томас Гуммель тесную связь между запахами и воспоминаниями.

источник

Болезнь Альцгеймера «набирает обороты», все чаще ею заболевают люди и при этом она «молодеет», то есть болеют ею не только старики. В США она стала шестой ведущей причиной смерти. Обнаружение этой болезни на ранней стадии может привести к более эффективному ее лечению. Ученым известно, что начинает развиваться это заболевание в организме человека за многие годы до ее появления (диагностики).Поэтому обнаружение ранних признаков болезни Альцгеймера может привести к более эффективному ее лечению.
Как узнать эти признаки и симптомы? Что высматривать и где?

Согласно новому исследованию, снижение обоняния (не потеря памяти) может быть первым признаком болезни Альцгеймера.

1. Об этом первом признаке появления болезни Альцгеймера сообщили исследователи из Massachusetts General Hospital.

Теперь они могут определить риск человека для болезни Альцгеймера по способности человека распознавать и вспоминать запахи.

Это не первый раз, когда запах был изучен как симптом, но он дает наиболее убедительные доказательства того, что затрудненное обоняние может указывать на это заболевание.

Действительно, ведущий исследователь д-р Марк Альберс утверждал, что болезнь Альцгеймера можно обнаружить по нарушенному обонянию за десять лет, то есть до того, как произойдет потеря памяти.

«Существует все больше доказательств того, что нейродегенеративная болезнь Альцгеймера начинается, по крайней мере, за 10 лет до появления симптомов потери памяти» говорит он.

2. Другая группа ученых, заинтересовавшись этой проблемой, провела исследования на мышах.

1) Исследователи показали, что виновным в плохом обонянии и раннем признаком болезни Альцгеймера, может быть бета – амилоид, белок, который накапливается в токсичной форме в мозге пациентов с этой болезнью.

2) В работе с лабораторными мышами, которые были выведены для развития болезни, напоминающей болезнь Альцгеймера у людей, ученые показали, что удаление зубного налета, образующих белок, восстанавливает чувство запаха у животных.

3) Исследователи считают, что центры мозга, ответственные за запах, могут быть одной из первых областей, которые нарушаются токсическим бета-амилоидом. А затем нарушаются и другие области мозга, то есть памяти и мышления.

3. Что надо знать о потери обоняния?

1) Потеря обоняния может быть вызвана многими другими условиями, чем болезнь Альцгеймера. Это могут быть лекарства, вирусные заболевания или травмами обонятельной системы.

2) Но плохое чувство обоняния также давно признано ранним признаком болезни Альцгеймера.

3) Оно также может быть ранним признаком умеренных когнитивных нарушений, формой потери памяти, что иногда предшествует болезни Альцгеймера.

4) Не все люди с болезнью Альцгеймера теряют чувство запаха.

4. Новое исследование показывает, как и где в мозге происходят нарушения, и что эти нарушения могут быть излечимы.

1) Мыши, на которых воздействовали небольшим количеством бета – амилоида, теряли способность обнаруживать запахи.

При этом в областях головного мозга этих мышей появились бляшки, состоящие из токсических белков.

2) Мыши, подвергнутые воздействию очень незначительных количеств бета-амилоида, потеряли способность обнаруживать запахи.

Бляшки, состоящие из токсичных белков, появлялись в областях головного мозга грызунов, отвечающих за запах задолго до того, как они появлялись в областях, имеющих важное значение для памяти.

Мыши стали тратить больше времени, чем обычно, или стали не способны запоминать запахи или узнавать различия между запахами в лабораторных экспериментах.

Исследовательская группа затем пытались ликвидировать последствия.

Мышам давали препарат, который очищает бета-амилоид из мозга.

Через две недели на лекарственном средстве, мыши стали узнавать запахи.

После отмены препарата в течение одной недели, нарушения вернулись.

Как и у мышей в исследовании, люди с болезнью Альцгеймера могут иметь плохое узнавание запаха и быть не в состоянии обнаружить общие запахи, такие как природный газ или розы.

Доктор Wesson высказался об этом так:

«Данные показывают, мы можем использовать обоняние, чтобы определить, есть ли кто-то может получить болезнь Альцгеймера, а также использовать изменения в смысле запаха начать лечения, вместо того, чтобы ждать, пока кто-то не имеет проблемы обучения и беспамятства. Мы также можем использовать запах, чтобы увидеть, работает ли терапия»

Исследователи продолжают свои исследования, чтобы определить, как бета-амилоид распространяется через мозг, и найти новые способы, чтобы замедлить его распространение и остановить прогрессирование заболевания.

По крайней мере, вы теперь знаете, что есть такой ранний признак болезни Альцгеймера как не чувствительность запахов.

Он не всегда свидетельствует о начале заболевания болезни Альцгеймера.

Он не всегда бывает при синдроме Альцгеймера.

Но знать о нем полезно, правда?

А как считаете вы?
Напишите свое мнение в комментариях.
И будьте здоровы.

источник

Потеря обоняния предсказала развитие деменции

Обонятельная дисфункция может служить одним из симптомов развития деменции. Это выяснили американские ученые, которые провели тест на способность распознавания запахов среди людей пожилого возраста. Исследование опубликовано в журнале Journal of the American Geriatrics Society (Adams et al., Olfactory Dysfunction Predicts Subsequent Dementia in Older U.S. Adults).

Для деменции, приобретенного слабоумия, характерен целый ряд симптомов, среди которых нарушения памяти и снижение познавательной деятельности. Недавние работы показывают, что нарушение обоняния, а именно потеря способности различать повседневные запахи, является одним из симптомов риска возникновения деменции при болезни Альцгеймера.

До сих пор, однако, не была точно установлена связь между потерей обоняния в пожилом возрасте и последующим возникновением деменции. Авторы новой работы представили исследование риска возникновения приобретенного слабоумия у пожилых людей, испытывающих проблемы с обонянием.

В ходе исследования ученые провели тест на способность распознавать запахи среди 2906 пожилых (в возрасте от 57 до 85 лет) людей. Для этого они использовали пять ароматических палочек из специального набора: каждая палочка содержала легко узнаваемый повседневный запах. Тест считался успешно пройденным, если участник смог распознать четыре или пять запахов; в противном случае, результат говорил о наличии обонятельной дисфункции. В итоге, 22 процента участников не смогли определить больше трех запахов, несмотря на то, что ни один из них не имел задокументированных психических отклонений. Через пять лет ученые собрали данные о развитии деменции среди участников эксперимента, а также об их поле, расе, образовании и наличии психических и хронических заболеваний другого спектра на момент начала эксперимента. Все дополнительные данные были учтены при анализе.

В течение пяти лет после проведения обонятельного теста деменция развилась у 4,1 процента всех участников. Результаты анализа данных показали, что обонятельная дисфункция, выявленная во время теста, была связана с возникновением деменции в 47 процентах случаев. Среди участников с нормальным психическим здоровьем 79 процентов успешно прошли обонятельный тест.

Новая работа указывает на связь между обонятельной дисфункцией в пожилом возрасте и риском появления деменции в дальнейшем. Находка ученых также может помочь в ранней диагностике нейродегенеративных заболеваний. Авторы настаивают на том, что подобный тест не занимает много времени и материальных средств и может помочь определить необходимость профилактического лечения.

Группа ученых из США показала, что замедление походки в сочетании с уменьшением серого вещества гиппокампа позволяет предсказывать деменцию.

Уровни биомаркера когнитивного старения и болезни Альцгеймера – белка ADNP (activity-dependent neuroprotective protein) – можно легко отследить с помощью обычного анализа крови.

Тест не позволяет определить причину ухудшения когнитивных функций, но способен выявить его на самых начальных этапах и своевременно провести более тщательную диагностику.

Эти выводы представляют огромный интерес. Однако это вовсе не означает, что болезнь Альцгеймера обязательно начинает развиваться у группы молодых и здоровых добровольцев, принимавших участие в эксперименте. Понять, действительно ли различия в мозговой активности у людей с разновидностью гена ApoE4 могут служить индикатором развития с течением времени болезни Альцгеймера, помогут только новые исследования.

Для людей, которые могут похвастаться сексуальной активностью в зрелом и пожилом возрасте, в меньшей степени характерны интеллектуальные трудности.

Средиземноморская диета связана с повышенной вероятностью сохранить ясность ума в пожилом возрасте и избежать нейродегенеративных болезней.

Электронное СМИ зарегистрировано 12.03.2009

Свидетельство о регистрации Эл № ФС 77-35618

источник

Новое исследование, опубликованное в журнале «Neurology», предполагает, что проверка обоняния людей с высоким риском болезни Альцгеймера может помочь выявить болезнь на ранней стадии.

Болезнь Альцгеймера — необратимое состояние, характеризующееся потерей памяти и нарушением других когнитивных функций. В настоящее время нет эффективных способов диагностики прогрессирования болезни Альцгеймера в раннем возрасте в группах населения, подверженных риску.

Диагностика обычно помогает выявить умеренные когнитивные нарушения, но, как правило, это выясняется достаточно поздно, поэтому лечение становится менее эффективным. В настоящее время болезнь Альцгеймера диагностируется на основе следующих данных: историей болезни человека, а также с последними изменениями поведения и личности, анализом памяти и познания, стандартными медицинскими тестами или сканами мозга.

Ученые из Центра исследований по профилактике болезни Альцгеймера в Исследовательском центре психического здоровья Дугласа Университета Макгилла в Монреале начали изучать способы диагностики ранней стадии болезни Альцгеймера. Один из авторов исследования Мари-Элис Лафайль-Маньян, докторант Университета Макгилла, вместе с исследовательской группой ищет ответ на вопрос — могут ли они гарантированно диагностировать болезнь Альцгеймера, если у человека нарушено обоняние.

Доктор Джон Брейтнер, директор Центра исследований по профилактике болезни Альцгеймера, надеется, что раннее выявление заболевания может гораздо эффективнее предотвращать некоторые симптомы болезни.

— Если мы сможем задержать развитие некоторых симптомов за 5 лет, то мы обязаны найти способ уменьшить распространенность и тяжесть этих симптомов.

В исследовании приняли участие 274 человека, которые, как считается, обладают высоким риском развития болезни Альцгеймера, потому что у их родителей было диагностировано это состояние. Средний возраст участников составил 64 года.

Ученые провели множественное тестирование на обоняние и осязание (тест идентификации запаха Университета Пенсильвании), чтобы определить, насколько каждый участник исследования способен идентифицировать разнообразные ароматы. Кроме того, 100 участникам исследования также предложили пройти процедуру люмбальной пункции, чтобы измерить уровни связанных с болезнью Альцгеймера белков в спинномозговой жидкости, которая является «буферной» между спинным и головным мозгом.

Все участники также прошли традиционные исследования: обзор истории болезни, неврологические и познавательные исследования. Было обнаружено, что люди, которым было трудно идентифицировать различные запахи, также демонстрировали другие маркеры болезни Альцгеймера, о чем свидетельствуют дополнительные тесты.

— Это первый случай, когда кто-либо смог ясно показать, что потеря обоняния коррелирует с биологическими маркерами, указывающими на развитие болезни, — говорит Лафаил-Маньян.

По словам исследователей, корреляция между потерей способности распознавать запахи и началом болезни Альцгеймера не удивительна, так как на ранних стадиях заболевание затрагивает отделы головного мозга, связанные с памятью и обонянием.

Доктор Брейтнер предполагает, что оценка обоняния людей с высоким риском развития болезни Альцгеймера может в будущем стать более дешевой, менее инвазивной альтернативой некоторым традиционным тестам. Однако предстоит пройти долгий путь, пока эта цель станет достижимой.

— Простая проверка способности распознавать запахи потенциально может дать нам информацию о прогрессировании болезни, которую сейчас диагностируют с помощью более инвазивных и дорогостоящих тестов. Например, анализа спинномозговой жидкости, — говорит Брейтнер. — В настоящее время специалисты советуют проводить те же тесты для диагностики болезни Альцгеймера, так как оценка обоняния все еще находится на этапе изучения.

источник

*Импакт фактор за 2017 г. по данным РИНЦ

Журнал входит в Перечень рецензируемых научных изданий ВАК.

С расстройствами обоняния сталкиваются врачи самых разных специальностей. В последнее время в научной литературе появляется все больше данных об обонятельных расстройствах, сопровождающих неврологические и психические расстройства [1, 2]. Тем не менее в широкой клинической практике, если больной не предъявляет жалоб, тесты на восприятие и идентификацию запахов обычно не включаются в неврологическое обследование и описание психического статуса. Состояние обонятельного анализатора далеко не всегда учитывается в клинической картине неврологических и психических заболеваний, несмотря на то, что подробная оценка обоняния может быть полезна для диагностики многих из них [3, 4].

С расстройствами обоняния сталкиваются врачи самых разных специальностей. В последнее время в научной литературе появляется все больше данных об обонятельных расстройствах, сопровождающих неврологические и психические расстройства [1, 2]. Тем не менее в широкой клинической практике, если больной не предъявляет жалоб, тесты на восприятие и идентификацию запахов обычно не включаются в неврологическое обследование и описание психического статуса. Состояние обонятельного анализатора далеко не всегда учитывается в клинической картине неврологических и психических заболеваний, несмотря на то, что подробная оценка обоняния может быть полезна для диагностики многих из них [3, 4].

Диагностика обонятельных расстройств наиболее часто проводится при помощи наборов пахучих веществ. В отечественной клинической практике до сих пор чаще всего применяется набор Бернштейна, включающий 8 компонентов (прогрессивно усиливается интенсивность запаха): 1 – хозяйственное (стиральное) мыло, 2 – розовое масло, 3 – горький миндаль, 4 – деготь, 5 – скипидар, 6 – нашатырный спирт, 7 – раствор уксусной кислоты, 8 – хлороформ [5]. Другой широко распространенный ольфактометрический тест – Sniffin Sticks test (ССТ), благодаря которому можно определить порог обоняния (при помощи 16 пробирок с n-бутанолом в различных концентрациях), способность пациента различать (16 пробирок) и идентифицировать (16 пробирок) запахи [6].

Было показано, что обонятельные нарушения более характерны для острой фазы психического расстройства. Для определенных психических заболеваний они являются специфическими маркерами, в частности при биполярном расстройстве (БР) или психозе. Напротив, при вялотекущем процессе изменения обонятельной функции (ОФ) не так заметны. Показатели, характеризующие ОФ в продромальном периоде психических заболеваний, могут служить предвестником последующих серьезных изменений в поведении, а также предварять тяжелые симптомы шизофрении [7].
Особую группу состояний, сопровождающихся нарушением обоняния, составляют нейродегенеративные заболевания: болезнь Альцгеймера (БА), болезнь Паркинсона (БП), рассеянный склероз (РС), хорея Гентингтона (ХГ).
В настоящем обзоре приведены данные последних лет об особенностях обонятельных нарушений у пациентов, страдающих шизофренией, депрессией, эпилепсией, БА, БП, РС и ХГ.

Расстройства обоняния при болезни Паркинсона
Расстройства обоняния – один из характерных симптомов при БП. По данным, полученным в мультицентровом исследовании, проведенном в Австрии, Германии и Нидерландах, из 400 пациентов с БП 96,7% имели значительные нарушения обоняния. Чаще всего регистрировали снижение восприятия запахов от гипосмии (51,7%) до аносмии (45,0%). Только у 3,3% пациентов с БП обоняние было не нарушено [8, 9].
До настоящего времени клеточно-молекулярные механизмы обонятельных расстройств при БП изучены не до конца, однако доказано, что они развиваются задолго (за несколько лет) до манифестации основных симптомов заболевания (двигательных нарушений), при этом степень нарушения обоняния соответствует тяжести течения нейродегенеративного процесса в дальнейшем [10].
Причина гипосмии при БП неизвестна. Выдвигались предположения, что количественные нарушения обоняния могут вызывать тельца-включения в нейронах обонятельных ядер продолговатого мозга [11]. Другие исследователи считали возможной причиной гипосмии рост числа тормозных допаминергических нейронов в обонятельных структурах. В последнее время находится все больше подтверждений того, что расстройства обоняния на ранних этапах БП ассоциированы с атрофией серого вещества определенных областей мозга [10].
В одном из недавних исследований, основанном на сопоставлении данных морфометрического анализа изображений магнитно-резонансной томографии (МРТ) и ольфактометрических тестов, было обнаружено, что расстройства обоняния при БП связаны с атрофией структур лимбической системы – грушевидной коры и миндалевидных ядер [11]. Похожие результаты получил в своем исследовании Wu et al. в 2011 г.: у всех пациентов с БП при морфометрическом анализе МРТ была выявлена атрофия коры парагиппокампальной извилины (ПГИ) и орбито-фронтального комплекса (ОФК). При этом уменьшение объемов ПГИ и ОФК соответствовало степени снижения восприятия запахов: атрофия становится более значимой по мере прогрессирования обонятельных нарушений [10].
В то же время исследования, посвященные измерению объема обонятельных луковиц (ОЛ), обнаруживают несущественные различия между здоровыми представителями контрольной группы и пациентами с разной степенью гипосмии на разных стадиях БП или не находят их вовсе [12, 13]. Таким образом, измерение обонятельных структур мозга на МРТ (а именно грушевидной коры, миндалевидных ядер, ПГИ и ОФК) совместно с ольфактометрическими тестами может быть довольно точным методом для ранней постановки диагноза БП [14].
Исследования, основанные на биопсии обонятельного эпителия, не обнаружили никаких изменений слизистой оболочки полости носа, которые были бы специфичны для гипосмии, вызванной БП, и не встречались при гипосмии, обусловленной риносинуситом, курением или токсическим повреждением эпителия. Отсутствие специфических изменений в обонятельном эпителии подтверждает представления о том, что потеря обоняния при БП – не следствие повреждения эпителия слизистой оболочки носа, а результат процессов в ЦНС [15, 16].

Расстройства обоняния при болезни Альцгеймера
Обонятельные расстройства характерны и для пациентов с БА. Они развиваются начиная с доклинического периода заболевания, когда когнитивные нарушения еще отсутствуют, и становятся все более явными и тяжелыми по мере прогрессирования нейродегенеративного процесса. У пациентов на стадии легких когнитивных нарушений повышен порог восприятия и нарушена идентификация запахов, в то время как различение запахов не нарушено. У пациентов с установленным диагнозом БА нарушены все 3 показателя, т. е. различение запахов страдает на более поздних этапах течения БА. Степень нарушения идентификации и различения запахов соответствует тяжести нарушений речи, памяти и ориентации в пространстве [17, 18].
Атрофические изменения в коре головного мозга, характерные для БА, затрагивают центральный отдел обонятельного анализатора. По данным функциональной МРТ, процессы дегенерации затрагивают первичную обонятельную кору, гиппокамп, таламус и гипоталамус [13]. Кроме того, при БА объем ОЛ значительно уменьшается, и в них увеличивается количество тормозных допаминергических нейронов. Чем меньше объем ОЛ и трактов по данным МРТ, тем хуже оказываются результаты оценки когнитивных функций (тестирование MMSE) [19, 20].
Возможно определение вероятности развития БА у молодых людей с высоким генетическим риском (носителей гена ApoEε4) с помощью обонятельных вызванных потенциалов. Они позволяют очень точно различить носителей аллели ε4 от неносителей и демонстрируют функциональные нарушения в нейронах обонятельных областей головного мозга на очень ранних стадиях БА [21, 22].

Расстройство обоняния при рассеянном склерозе
РС – хроническое аутоиммунное заболевание, сопровождающееся повреждением преимущественно белого вещества нервной системы. Так как процессы воспаления и демиелинизации при РС могут возникать где угодно в нервной системе, они также могут повреждать как обонятельный нерв, так и проводящие пути обонятельного анализатора. По данным разных авторов, у 40–44% пациентов с РС нарушено обоняние. Степень тяжести этих нарушений непостоянна [23].
Для ранних стадий заболевания и обострений (при активизации иммунного воспаления) характерна гипосмия с общим повышением порога восприятия запахов, в то время как для более поздних стадий при распространенном хроническом процессе – нарушение идентификации запахов [24, 25]. Доказано, что степень выраженности нарушения идентификации запахов коррелирует с количеством и размерами очагов демиелинизации в белом веществе лобных и височных долей мозга (по данным МРТ) [26–28].
Характер обонятельного расстройства позволяет предположить вариант клинического течения и скорость прогрессирования РС. Идентификация запахов нарушена значительно чаще у пациентов с вторично-прогрессирующей формой РС, чем у пациентов с ремиттирующе-рецидивирующей и другими формами [27].

Расстройства обоняния при хорее Гентингтона
ХГ – наследственное нейродегенеративное заболевание, при котором нарушается функция базальных ганглиев, что проявляется гиперкинезами и деменцией. Некоторые исследования еще в 1980-х гг. обратили внимание на легкие обонятельные расстройства у пациентов с ХГ, в частности нарушение идентификации запахов, хотя и не такое частое и выраженное, как при БП. Исследование обоняния у родственников больных с ХГ также обнаруживало легкие расстройства на том этапе, когда двигательные и когнитивные расстройства еще не проявили себя.
На животных моделях болезни накопление токсичного белка хантингтина в обонятельных отделах головного мозга было значимым и происходило раньше, чем в других отделах мозга. Также на мышах наблюдали нарушение созревания нейронов ОЛ при ХГ [29].
В последнем мультицентровом исследовании 2013 г. по результатам анализа МРТ головного мозга 239 пациентов была доказана связь между нарушенной идентификацией запахов (University of Pennsylvania Smell Identification Test (UPSIT)), атрофией серого вещества гиппокампа, островка, а также уменьшением объема белого вещества височных долей [30].

Расстройства обоняния при шизофрении
Обонятельные пробы – идеальный инструмент для оценки структурной и функциональной интеграции нервных субстратов, нарушение которых обусловливает когнитивные и эмоциональные расстройства при шизофрении. Важен также тот факт, что ранняя чувствительная афферентация разрывается при шизофрении, и, как следствие, может пострадать работа обонятельной системы. Исследования B. Turetsky et al. показывают, что структурные и функциональные нарушения затрагивают как кору, так и периферические зоны обонятельной системы. Отчасти это отражает генетически опосредованную нейроэтиологическую природу заболевания. Анатомические и функциональные нарушения отражаются посредством клеточных и молекулярных аномалий, подтверждающих снижение или исчезновение иннервации или возникновение нарушения регуляции внутриклеточной передачи сигнала [31, 32].
Способность распознавать запахи у пациентов с шизофренией исследуется наиболее часто [33, 34]. Изучаются и другие обонятельные нарушения: обонятельная чувствительность, взаимосвязь с вкусовым анализатором, половые взаимоотношения. В работе M. Urban et al. нарушения распознавания запахов встречались как среди больных шизофренией, так и среди их здоровых братьев и сестер. Кроме того, данное нарушение обоняния регистрировалось и среди детей и подростков, страдавших психозом. У этих пациентов также наблюдались нарушения в нейроанатомии головного мозга, в т. ч. в ОЛ. Исследователи делают вывод о вероятном отсутствии корреляции между патологией слизистой оболочки обонятельного тракта и нарушением обоняния у таких пациентов [1].
В работе L. Kopala et al. был обследован 131 пациент с шизофренией, у всех этих пациентов по данным UPSIT было выявлено снижение способности распознавать запахи, а у 34,6% из них выявлялись обонятельные галлюцинации (ОГ). У женщин чаще обнаруживались ОГ, и у них были более высокие цифры по шкале UPSIT по сравнению с мужчинами [35].
ОГ – прогностически неблагоприятный симптом, и, к сожалению, он не может быть окончательно разъяснен в рамках существующих предположений касательно галлюцинаций. В исследовании Stevenson et al. участвовал 51 пациент с шизофренией или с шизоаффективным расстройством с проявлениями ОГ. Результаты исследования показали, что не существует зависимости между проявлениями тяжести заболевания и типом или частотой возникновения ОГ. Превалировали негативные ОГ с эпизодами продуктивной симптоматики, кроме того, была выявлена достоверная зависимость между частотой возникновения ОГ и тяжестью тактильных галлюцинаций [36, 37].
Несмотря на ранее проведенные исследования, на сегодняшний день остается неоднозначной проблема обонятельных нарушений при шизофрении: данные нарушения могут быть связаны с полом, возрастом, наличием вредных привычек и приемом лекарственных средств пациентами. Согласно исследованию P. Moberg et al., у пациентов с шизофренией имелись такие нарушения обоняния, как ухудшение идентификации запахов, изменение порога обонятельной чувствительности, различения запахов, нарушение обонятельной памяти, однако пол, возраст испытуемых, прием ими лекарств и наличие у них вредных привычек (курение) не сказывались на полученных результатах. Обонятельные нарушения в данном случае возникали из-за изменений на уровне структур головного мозга, что было рассмотрено в исследованиях, посвященных нейровизуализации и анализу изменений структур головного мозга [38].

В исследовании C. Rupp et al. изучались взаимоотношения между различными ОФ и изменением объема структур головного мозга, отвечающих за обоняние (комплекс амигдала и гиппокамп, а также орбито-фронтальная кора головного мозга) у пациентов с шизофренией. Исследование основывалось на данных МРТ. По сравнению с группой контроля у пациентов с шизофренией был повышен порог обонятельной чувствительности с обеих сторон, имелись изменения в различении и идентификации запахов и определении съедобности предоставленного пищевого компонента. По сравнению с группой контроля у пациентов с шизофренией отмечалось также уменьшение объема гиппокампа и амигдалы. Полученные данные подтвердили ведущую роль гиппокампа и амигдалы в возникновении обонятельного дефицита. Дефицит ОФ у таких пациентов связан с нарушением морфометрических показателей в медиальной части височной доли в большей степени, чем в орбито-фронтальной коре [39].
Нарушения обоняния встречаются у самих пациентов, членов их семей в первом поколении и у тех, кто больше всего подвержен риску в генетическом плане, что подтверждает наследственную природу и предрасположенность к хемосенсорным аномалиям. Исследование L. Kopala et al. показывает, что родственники пациентов, страдающих шизофренией, достоверно чаще страдают гипосмией, чем лица из общей популяции. Наблюдавшийся дефицит ОФ не связан с полом, использованием лекарственных препаратов, курением, когнитивными нарушениями, что доказывает первичную дисфункцию обонятельной системы [35]. D. Roalf et al. провели исследование идентификации запахов отдельно для каждой половины полости носа. Было обнаружено, что как пациенты, так и их здоровые родственники правильно идентифицировали запахи. У пациентов возникали трудности при определении одорантов различных концентраций по сравнению с добровольцами из группы контроля. И напротив, достоверных различий между показателями, характеризующими порог обонятельной чувствительности, в группе здоровых участников эксперимента и группе родственников, а также между группой пациентов и группой родственников выявлено не было. Полученные незначительные различия в группе пациентов и их здоровых родственников позволяют предположить наследственный характер и предрасположенность к данному заболеванию, в т. ч. к обонятельным нарушениям, при шизофрении. Наличие у пациентов как дефицита обонятельной идентификации, так и нарушения показателя порога обонятельной чувствительности, а у здоровых родственников – лишь ухудшения идентификации запахов демонстрирует диссоциацию между видами недостаточности ОФ, что указывает на генетическую природу нарушений, возникающих при шизофрении и затрагивающих обонятельную систему [40].

В исследовании P. Moberg et al. показаны структурные аномалии периферической и центральной областей обонятельной зоны. Изучение процесса обработки обонятельного сигнала при шизофрении также дает основание полагать, что данное заболевание имеет нейрогенную природу. Поскольку обонятельная система регенерирует на протяжении жизни, она представляет собой уникальный процесс развития нервной системы [41].
Согласно работе F. Deakin et al., не было выявлено достоверных различий между обонятельной функцией курящих и некурящих пациентов, а также между теми, кто принимал нейролептики или не принимал их, так же как и не было обнаружено различий между пациентами разных полов, страдающими шизофренией. В этом же исследовании приведены данные о том, что при шизофрении возникают обонятельные нарушения, эти изменения специфичны в отношении шизофрении и могут служить диагностическим критерием при ранней постановке диагноза. Однако остается неясным, является ли нарушение обоняния при шизофрении первичным (поражаются ОЛ, обонятельные центры в коре и т. д.), либо оно возникает как следствие диффузного процесса повреждения в головном мозге, развивающегося при шизофрении [7].
Исследование B. Turetsky et al. было посвящено изучению периринальной коры (35-е, 36-е поля Бродмана), получающей афферентацию от области обонятельного мозга. В данных областях мозга было отмечено уменьшение объема нервной ткани, чего не наблюдалось у родственников пациентов. Было показано, что данное уменьшение объема характерно для первичной обонятельной коры и не распространяется на предлежащие области височного полюса головного мозга (38-е поле Бродмана), которые не получают какой-либо обонятельной афферентации. В 23% случаев наблюдалось уменьшение объема обеих ОЛ у пациентов. У здоровых добровольцев была отмечена тесная связь между объемом ОЛ и порогом обонятельной чувствительности, однако данная взаимосвязь была разорвана у пациентов с шизофренией [2, 32].
В работе L. Seidman et al. было показано, что показатели UPSIT не зависят, по данным WCST, от показателей поведенческих реакций и дефицита внимания – симптомов, часто сопровождающих шизофрению. Данные этих же авторов демонстрируют, что у мужчин наблюдались более грубые нарушения показателей WCST-теста по сравнению с женщинами [42].
В исследовании P. Moberg et al. выявлена интересная закономерность: вне зависимости от когнитивных нарушений у пациентов молодого и пожилого возраста, страдающих шизофренией, выявлялась четкая зависимость между дефицитом распознавания запахов и продолжительностью заболевания. Данные результаты показали, что ОФ (в частности, способность распознавать запахи) значительно уменьшается при прогрессировании шизофрении, но не зависит от возраста, а также от психических особенностей конкретных индивидуумов [43].
Следует отметить, что нарушение распознавания запахов не является строго специфичным в отношении пациентов, страдающих шизофренией. Данные нарушения чаще встречаются при нейродегенеративных заболеваниях, в частности при БА. Возможно, дефицит ОФ при шизофрении возникает вследствие нарушений в кортикальной и субкортикальной областях головного мозга, однако это не выявляется при проведении нейропсихологических тестов. Поэтому нельзя со 100% точностью утверждать, что дефицит ОФ – это обязательный признак шизофрении, но то, что он чаще всего присутствует при этом заболевании, несомненно [1].

Расстройства обоняния при депрессии
Поскольку в структурах головного мозга есть поля, отвечающие не только за настроение, эмоциональную составляющую, но и за обоняние, и эти поля перекрывают друг друга, при исследовании ОФ (в т. ч. центральных отделов обонятельного анализатора) можно найти маркеры депрессивной фазы БР.
В проспективном пилотном исследовании М. Naudin et al. были обследованы 18 пациентов с депрессией во время острой фазы заболевания и после 6 нед. лечения антидепрессантами (эсциталопрамом). Группу контроля составили 54 человека, отобранные для исследования по возрасту, полу, вредным привычкам (курение). Для определения обонятельной ангедонии и оценки воспринимаемой интенсивности запахов исследовалась способность пациентов различать запахи (отдельные и смешанные в количестве 2-х) и идентифицировать их. Результаты исследования показали, что обонятельная ангедония проявлялась уменьшением реакции пациента при воздействии на него запахами, вызывающими сильные эмоции, что могло служить маркером депрессии. Более того, у данных пациентов наблюдалась обонятельная негативная аллестезия (неадекватная локализация стимулов в пространстве обонятельных стимулов) при определении интенсивности запаха; пациенты не справлялись с определением 2-х противоположных запахов, смешанных между собой, что могло выступать в качестве характерного маркера депрессии. Данные симптомы можно объяснить хронизацией депрессии и/или воздействием лечения антидепрессантами. В ходе исследования выяснилось, что пациенты с депрессией, так же как и те, у кого отмечалось клиническое улучшение от приема антидепрессантов, при предоставлении им запахов хорошо воспринимали лишь неприятные из них и плохо различали приятные. В данном исследовании также было показано, что пациенты с депрессией, так же как и пациенты, которым было проведено лечение антидепрессантами на протяжении 6 нед., воспринимали неприятные запахи с большей интенсивностью, чем здоровые участники эксперимента. Таким образом, нарушения восприятия запахов, их интенсивности и характера могут служить постоянными маркерами депрессивного расстройства [44].
Еще одно исследование, выполненное B. Atasova et al., проводилось среди 30 пациентов, страдавших депрессией, и 30 участников из группы контроля: всем участникам исследования было предложено 2 одоранта, каждый в нескольких концентрациях: с приятным запахом (ванилин) и неприятным (масляная кислота). Определялась способность человека воспринимать запах, определять его характер и интенсивность. Результаты исследования показали, что пациенты из основной группы чувствовали неприятный запах со значительно большей интенсивностью, чем участники из группы контроля (обонятельная негативная аллестезия). Здоровые участники эксперимента различали все предоставляемые концентрации в отличие от пациентов основной группы, которые различали лишь неприятные запахи (обонятельная ангедония). При вдыхании смесей из 2-х одорантов среди здоровых лиц наблюдалось одинаково хорошее восприятие как одного, так и другого запаха. Пациенты с депрессией улавливали лишь неприятный запах и не чувствовали приятный [45].
При проведении нескольких исследований, посвященных обонятельному гедонизму при депрессии, были получены неоднозначные данные. В частности, M. Clepce et al. изучали состояние пациентов с депрессией, у которых наблюдалась обонятельная ангедония или выраженный обонятельный гедонизм. Для исследования обонятельной чувствительности при различных стадиях БР было проведено исследование обоняния в период депрессии (37 человек) и в период ремиссии заболевания (17 человек). Как и следовало ожидать, у пациентов с БР в период ремиссии при менее выраженной депрессии (p Литература

1. Urban M., Rabe-Jabłońska J. Olfactory dysfunctions in patients with schizophrenia // Psychiatr Pol. 2007. Vol. 41 (4). P. 503–512.
2. Olfaction and schizophrenia clinical risk status: just the facts / Turetsky B.I. [et al.] // Schizophr Res. 2012. Vol. 139 (1–3). P. 260–261.
3. Овчинников Ю.М., Морозова С.В., Минор А.В. Нарушения обоняния (вопросы теории, диагностики, лечения). М.: ММА им. И.М. Сеченова, 1999. 156 c.
4. Морозова С.В., Савватеева Д.М., Лопатин А.С. Расстройства обоняния и их коррекция // Вестник оториноларингологии. 2012. № 5. С. 66–70.
5. Дайняк Л.Б. Прогноз и лечение нарушений обоняния // Новости оториноларингологии и логопатологии. 1990. № 3 (4). С. 131.
6. Hummel T., Kobal G., Gudziol H., Mackay-Sim A. Normative data for the “Sniffin’ Sticks” including tests of odor identification, odor discrimination, and olfactory thresholds: an upgrade based on a group of more than 3,000 subjects // Eur Arch Otorhinolaryngol. 2007. Vol. 264. P. 237–243.
7. Familial and developmental abnormalities of front lobe function and neurochemistry in schizophrenia / Deakin F.W. [et al.] // J Psychopharmacol. 1997. Vol. 11(2). P. 133–142.
8. Prevalence of smell loss in Parkinson’s disease – A multicenter study / Haehner A. [et al.] // Parkinsonism and Related Disorders. 2009. Vol. 15. P. 490–494.
9. Haehner A., Hummel T., Reichmann H. Olfactory dysfunction as a diagnostic marker for Parkinson’s disease. Expert Rev Neurother Dec. 2009. Vol. 9 (12). P. 1773–1779.
10. Correlation between progressive changes in piriform cortex and olfactory performance in early Parkinson’s disease. / Wu X. [et al.] // Eur Neurol. 2011. Vol. 66. P. 98–105.
11. Olfactory impairment predicts brain atrophy in Parkinson’s disease / Wattendorf E. [et al.] // The Journal of Neuroscience. 2009. Vol. 29 (49). P. 15410–15413.
12. Immunohistochemical, volumetric, and functional neuroimaging studies in patients with idiopathic Parkinson’s disease / Hummel T. [et al.] // J Neurol Sci. 2010. Vol. 298. P. 119–122.
13. Olfactory deficit detected by fMRI in early Alzheimer’s disease / Wang J. [et al.] Brain Res. 2010. Vol. 1357. P. 184–194.
14. Relationship of olfactory function with olfactory bulbus volume, disease duration and Unified Parkinson’s disease rating scale scores in patients with early stage of idiopathic Parkinson’s disease / Hakyemez H.A. [et al.] // Journal of Clinical Neuroscience. 2013. Vol. 20. P. 1469–1470.
15. Biopsies of olfactory epithelium in patients with Parkinson’s disease / Witt M. [et al.] // Mov Disord. 2009. Vol. 24. P. 906–920.
16. Olfactory-induced brain activity in Parkinson’s disease relates to the expression of event-related potentials: a functional magnetic resonance imaging study / Welge-Luessen A. [et al.] // Neuroscience. 2009. Vol. 162. P. 537–543.
17. Olfaction in patients with mild cognitive impairment and Alzheimer’s disease / Djordjevic J. [et al.] // Neurobiol Aging. 2008. Vol. 29 (5). P. 693–706.
18. Smell and preclinical Alzheimer disease: study of 29 patients with amnesic mild cognitive impairment / Fusetti M. [et al.] // J Otolaryngol Head Neck Surg. 2010. Vol. 39. P. 175–181.
19. Increased dopaminergic cells and protein aggregates in the olfactory bulb of patients with neurodegenerative disorders / Mundiñano I.C. [et al.] // Acta Neuropathol. 2011. Vol.122. P. 61–74.
20. Reduced olfactory bulb and tract volume in early Alzheimer’s disease—a MRI study / Thomann P.A. [et al.] // Neurobiol Aging. 2009. Vol. 30. P. 838–841.
21. Kowalewski J., Murphy C. Olfactory ERPs in an odor/visual congruency task differentiate ApoE ε4 carriers from non-carriers // Brain Research. 2012. Vol. 1442. P. 55–65.
22. Morgan C.D., Murphy C. Individuals at risk for Alzheimer’s disease show differential patterns of ERP brain activation during odor identification. Behavioral and Brain Functions. 2012. Vol. 8. P. 37.
23. Olfactory threshold is impaired in early, active multiple sclerosis / Lutterotti A. [et al.] // Mult Scler. 2011. Vol. 17. P. 964–969.
24. Olfactory dysfunction in multiple sclerosis: evidence of a decrease in different aspects of olfactory function / Rolet A. [et al.] // Eur Neurol. 2013. Vol. 69 (3). P. 166–170.
25. Olfactory dysfunction in multiple sclerosis: relation to longitudinal changes in plaque numbers in central olfactory structures / Doty R.L. [et al.] // Neurology. 1999. Vol. 53(4). P. 880–882.
26. Olfactory dysfunction in multiple sclerosis. Relation to plaque load in inferior frontal and temporal lobes / Doty R.L. [et al.] // Ann N Y Acad Sci. 1998. Vol. 855. P. 781–786.
27. Olfactory dysfunction and extent of white matter abnormalities in multiple sclerosis: a clinical and MR study // Zorzon M. [et al.] // Mult Scler. 2000. Vol. 6. P. 386–390.
28. Olfactory dysfunction in multiple sclerosis: association with secondary progression / Silva A.M. [et al.] // Mult Scler. 2012. Vol. 18. P. 616–621.
29. Impaired adult olfactory bulb neurogenesis in the R6/2 mouse model of Huntington’s disease / Kohl Z. [et al.] // BMC Neurosci. 2010. Vol. 13. P. 114.
30. Clinical impairment in premanifest and early Huntington’s disease is associated with regionally specific atrophy / Scahill R.I. [et al.] // Hum Brain Mapp. 2013. Vol. 34 (3). P. 519–529.
31. Различия показателей синхронности биоэлектрической активности на ЭЭГ у здоровых и больных шизофренией детей и подростков // Кулаичев А.П. [и др.] // Журнал неврологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. 2012. № 12. С. 55–62.
32. Scents and nonsense: olfactory dysfunction in schizophrenia / Turetsky B.I. [et al.] // Schizophr Bull. 2009. Vol. 35 (6). P. 1117–1131.
33. Nguyen A.D., Shenton M.E., Levitt J.J. Olfactory dysfunction in schizophrenia: a review of neuroanatomy and psychophysiological measurements // Harv Rev Psychiatry. 2010. Vol. 18 (5). P. 279–292.
34. Neural substrates of olfactory processing in schizophrenia patients and their healthy relatives / Schneider F. [et al.] // Psychiatry Res. 2007. Vol. 155 (2). P. 103–112.
35. Unirhinal olfactory identification deficits in young male patients with schizophrenia and related disorders: association with impaired memory function / Good K.P. [et al.] // Schizophr Res. 2002. Vol. 56 (3). P. 211–223.
36. Stevenson R.J., Langdon R., McGuire J. Olfactory hallucinations in schizophrenia and schizoaffective disorder: a phenomenological survey // Psychiatry Res. 2011. Vol. 185 (3). P. 321–327.
37. Stedman T.J., Clair A.L. Schizophr Res. Neuropsychological, neurological and symptom correlates of impaired olfactory identification in schizophrenia. 1998. Vol. 32 (1). P. 23–30.
38. Olfactory dysfunction in schizophrenia: a qualitative and quantitative review / Moberg P.J. [et al.] // Neuropsychopharmacology. 1999. Vol. 21 (3). P. 325–340.
39. Olfactory functions and volumetric measures of orbitofrontal and limbic regions in schizophrenia / Rupp C.I. [et al.] // Schizophr Res. 2005. Vol. 74. P. 2–3.
40. More is less: emotion induced prefrontal cortex activity habituates in aging / Roalf D.R. [et al.] // Neurobiol Aging. 2011. Vol. 32 (9). P. 1634–1650.
41. Moberg P.J., Turetsky B.I. Scent of a disorder: olfactory functioning in schizophrenia // Curr Psychiatry Rep. 2003. Vol. 5 (4). P. 311–319.
42. Sex differences in olfactory identification and Wisconsin Card Sorting performance in schizophrenia: relationship to attention and verbal ability / Seidman L.J. [et al.] // Biol Psychiatry. 1997. Vol. 42 (2). P. 104–115.
43. Olfactory identification deficits in schizophrenia: correlation with duration of illness / Moberg P.J. [et al.] // Am J Psychiatry. 1997. Vol. 154 (7). P. 1016–1068.
44. State and trait olfactory markers of major depression / Naudin M. [et al.] // PLoS One. 2012. Vol. 7 (10). Epub 2012 Oct 3.
45. Olfactory anhedonia and negative olfactory alliesthesia in depressed patients / Atanasova B. [et al.] // Psychiatry Res. 2010. Vol. 176 (2-3). P. 190–196.
46. The relation between depression, anhedonia and olfactory hedonic estimates—a pilot study in major depression / Clepce M. [et al.] // Neurosci Lett. 2010. Vol. 471(3). P. 139–143.
47. Pouliot S., Jones-Gotman M. Medial temporal-lobe damage and memory for emotionally arousing odors // Neuropsychologia. 2008. Vol. 46 (4). P. 112

Только для зарегистрированных пользователей

источник